Княжич

Незаметно, шаг за шагом, в монетном цеху «СКБ» (Смоленский Княжеский Банк) развернулось целое производство. В «изложницах» отливали полосы металла (серебра и латуни), затем эти полоски плющили на валках (два параллельных цилиндра из закаленной стали). Этот процесс был механизирован. Нижний цилиндр вращался при помощи «воздушного двигателя». Он соединялся с машиной посредством зубчатого соединения, движимого шкивом. Причём соединены с машиной были нижние цилиндры не одного, а сразу пары валков, работающих на латунной и серебряной линии. Верхние же цилиндры поднимались и опускались посредством клина, регулируемого ручным колесом.

Металлические полосы, смазанные маслом, неоднократно пропускаются через валки. И всякий раз их накаливали до темного каления, чтобы отпустить, так как от вальцевания они закаляются и от этого дают на боках трещины. «Пожог» производится на железных листах в особой печи, нагреваемой дровами – так полосы окончательно доводились до надлежащей толщины, что соответственно способствовало единообразному весу будущих монет.

Печатный пресс–станок тоже создавался не сразу, был пройдён путь от относительно простого к сложному. Первый «рычажно–винтовой пресс» работающий как в ручном режиме, так и от машинной тяги я передал на размножение «СМЗ».

У этого пресса верхняя, давящая плита ходила вдоль оси и была скреплена с коленной рычажной системой через подвижные сочленения. Через эти же сочленения проходил горизонтальный винт. Вся система опускается вдоль центрального, несущего винта посредством вращения рукоятки до соприкосновения со сжимаемым веществом. Если этих усилий было не достаточно, то можно было включить в работу горизонтальный винт. Вращение маховика горизонтального винта заставляло сходиться коленное сочленение, концы которого, крепясь с плитой опускались, производя значительное давление.

К слову сказать, ещё один механизм – обычные тиски, необходимые для обточки тех же деталей, на «СМЗ», по моей наводки, но зато без моей опеки, разработали и внедрили самостоятельно.

Так вот, после первого вышеописанного рычажно–винтового пресса, всем хорошего, но работающего довольно медлительно я взялся за создание более быстродействующего пресса. В итоге получился аппарат, стоящий на массивной чугунной раме, с маховым колесом, насажанным на ось и приводимым в движение шкивом, соединенным ременным приводом с машины.

Маховое колесо придавало равномерный ход машине. Кривошип приводил в действие рычажный механизм, сообщающий верхнему штемпелю, укрепленному на конце стального стержня, вертикальное движение вверх и вниз. При опускании верхнего штемпеля он попадает на лежащий на нижнем штемпеле монетную заготовку (кружок), которая автоматически кладется на него особой вилкой и отпечатывает его давлением сверху с обеих сторон. Чтобы при ударе штемпелем металл монеты не раздавался в стороны, использовалось печатное кольцо, плотно обхватывающее кружок при его тиснении, одновременно пропечатывая гурт монеты.

После удара монета оказывается до такой степени вжата в кольцо, что ее невозможно вынуть оттуда рукой. Достаёт монету шарнирный механизм при прессе, который в то время как верхняя матрица, нанеся удар, подымается вверх, заставляет нижний штемпель, неподвижный при чекане, тоже подниматься вверх и своим движением выжимать монету из кольца. Этот же шарнирный механизм не только сталкивает монету, но и подкладывает её под штемпель. Сброшенная готовая монета падает по трубке в приемник. Станок пускался в ход и останавливался рычагом.

Полученные с прессов отчеканенные монеты попадали на холст, движущимся на барабанах, где рабочими отбирались все дефектные экземпляры. Затем монеты взвешивали на весах.

Новый «печатный рычажный пресс» вступил в строй и начал чеканку монеты в самом начале месяца. На этом аппарате пока печаталась только латунная монета, серебряная продолжала штамповаться на старых аппаратах.

Вместе с Изяславом Мстиславичем посетили Ковшаровское торфопредприятие. Князя, прежде всего, интересовало его коксохимическое подразделение. Оно и понятно, как из высушенных болот выкапывают торф, для него особой тайной не было и какого–то интереса не представляло. А вот химия в чистом виде, так сказать, князя всегда интриговала, особенно в плане всевозможных новинок. Тем более Изяслав Мстиславич был в курсе, что эти самые новинки уже начали поступать на рынок и активно применяться в моих смежных производствах.

Изяслав Мстиславич внимательно рассматривал открывшуюся перед ним панораму – часть огромного, на сколько хватало взгляда, высушенного болота, прорезанного сточными каналами и перекрытое плотиной от основного болотного массива. На дне этого осушенного водоёма деловито колупались смерды, вырезая куски торфа и выкорчёвывая редкие пни.