Княжич, князь

– Как ты запел – так я и подхватил. Ну что: мы идем или нет?

– Идем, конечно. Давай собираться пошустрее, пока брат Иов не объявился.

– Я-то уже… – Держан со значением похлопал себя по левому боку. Кирилл придирчиво пригляделся: под кафтаном выпирало почти незаметно. Княжич подмигнул ему, толкнул дверь и затараторил увлеченно, показывая что-то на пальцах:

– Вот я мастеру Байко и говорю: не выдержит такой свод не то что гнета на него, а даже и веса собственного. Рухнет да всех под собою и похоронит. А он мне говорит: да ну? Так-таки рухнет? Ты, братец, возьми яйцо куриное, меж ладонями по высоте поровнее приладь да начинай сдавливать помаленьку. Сам ощутишь, какая сила будет потребна, чтобы раздавить его.

Кирилл внимал с преувеличенным интересом, изредка громко поддакивая и кивая согласно. Галерейный из своего угла проводил их безразличным взглядом. Не уступая друг дружке, они одновременно протиснулись в дверь и скатились по лестнице.

– Эй, ну-ка осади малость! – раздраженно зашипел Держан в Кириллову спину, прижимая левый локоть к телу. – Не ровён час, вывалится.

– А ты не трясись так уж. Не то, не ровён час, из тебя от страха еще что-нибудь вывалится.

За воротами они облегченно перевели дух. Ухмыльнувшись, переглянулись:

– Ну что: вперед, княже?

– Угадал. Именно туда, княжиче.

На луговых травах медленно просыхала утренняя роса. Со стороны надвигающегося ельника все сильнее тянуло хвоей и грибной прелью.

– Вон на ту облезлую елку правь – раньше из виду пропадем, – посоветовал Кирилл. – Да не оглядывайся без конца, мы же вроде как просто гуляем. Свежим воздухом дышим, природными красотами любуемся.

– Гуляют по тропинкам, а ты меня в самые заросли травяные тащишь. Этак всю одёжу выходную изгадишь с тобою.

– Ага. Пропалин на твою выходную одёжу тоже я понаставил.

Зачем-то пригибаясь, они нырнули в лес.

– А теперь куда, княже?

– Куда-куда – не все ли едино? Лишь бы в чащу да поглубже. Сам знаешь, как далеко пальбу слыхать-то…

Еловый молодняк вскоре сменился старыми елями, а те в свою очередь постепенно уступили место соснам. Колючие ветви перестали надоедливо лезть в глаза, вознеслись на недосягаемую высоту и лес будто бы раздвинулся. После очередного спуска и подъема Кириллу вдалеке между стволами приметилось нечто светлое и массивное – то ли скалы, то ли руины.

– Гляди, княжиче, что это там впереди?

– Ну, вроде как поляна большая намечается. Либо просека. Ты о чем говоришь, княже?

– Да об этом же, об этом! – сердито сказал Кирилл, тыкая пальцем. – Ослеп, что ли?

Самую малость не достигая крон корабельных сосен, собравшихся в кружок, посреди ровной обширной поляны возвышался толстенный столб голубого гранита, похожий на исполинскую свечу. Его окружали около дюжины идеально круглых и плоских собратий такого же диаметра, но вылезших из-под земли всего лишь на несколько вершков.

– Ух ты… Прямо тебе государь-камень… – прошептал Держан, подходя ближе и запрокидывая голову. – И как же это я его не разглядел за деревьями? Честное слово, только просветы пустые и видел, пока ты пальцем не ткнул. Вот дивно-то… Как думаешь, что это за место такое?

– Думаю, именно то, что нам с тобою подходит в самый раз.

– И то верно.

Держан обмахнул ладонью краешек одного из камней, уселся на него. Откинув полу кафтана, отвязал от пояса плоскую кожаную фляжку и мешочек, аккуратно расположил рядышком. Из-за пазухи осторожно извлек ручницу, неспешно принялся заряжать ее.

– Экий ты плавный временами бываешь, княжиче! – с недовольством сказал Кирилл, глядя на тоненькую темную струйку пороха, медленно стекающую в ствол. – Будто два человека разных в тебе сидят.

– Ну так помоги пока, чтобы времени не терять, – проговорил Держан, не поднимая глаз. – Какой-нибудь пруток подыщи – поровнее да покрепче.

Кирилл пошарил в траве, предложил:

– Этот сгодится?

Княжич тщательно заткнул фляжку. Повертел в руке обломок ветки, равнодушно бросил им в князя и протянул ручницу дулом кверху:

– Вот так и держи, не наклоняй. Помощник из тебя…

Поднявшись, направился в сторону молодой поросли в основании государь-камня, отломил один из побегов.

– А ручницы-то всегда толкачом снаряжаются, – сказал Кирилл, наблюдая за тем, как торец прутка трется о шершавую гранитную поверхность.

– Да я просто забыл о нем – догадываешься, что промахи даже у меня могут быть? – Держан крякнул и досадливо дернул головой. – Насечкой серебряной чересчур увлекся: хотел, чтобы покрасивше вышло. Для тебя ведь… Вспомнил только, как пришла пора в дорогу собираться, поздно уже было. Позже доделаю, не обидишься?

Он скатал кусочек мягкой замши, старательно затолкал в ствол. Добыл из мешочка тусклый серый шарик пули, зачем-то подышал на него, потер о рукав и препроводил следом. Отведя кресало, насыпал на полку пороху; потыкал пальцем там и тут, что-то проверяя напоследок. Убедившись в надлежащем порядке, протянул огнебой Кириллу:

– Ну, с Богом, пожалуй.

Кривая рукоять уютно легла в ладонь.

– Эх, хорошо! Только с левой руки целиться как-то несподручно, княжиче.

– Для первого раза и так сойдет, княже. Давай уже, не выкомаривайся.