Княжна Дубровина

— Полноте разговаривать, сказала богомольная Маша входя на паперть, — помолимся теперь, не развлекаясь ничмъ.

Посл довольно долго длившейся обдни все семейство Долинскихъ вышло изъ церкви и по палящему жару дошло не безъ устали до густаго лса, гд разрослись и сосны, и ели, и березы, и ясени, и даже клены. На опушк росъ оршникъ и всякаго рода кустарники. Лсъ подходилъ къ крутымъ песчанымъ обрывамъ и такъ близко, что многія деревья сползли внизъ и еще цпляясь корнями за рыхлую почву росли наклонившись внизъ, другія упали и вверхъ торчали ихъ могучіе корни вывернутые насильственно втромъ и непогодой изъ желтаго какъ золото песка. Въ одномъ изъ такихъ обрывовъ находился Золотой ключъ. Дти бгомъ спустились внизъ по извилистой, узкой и крутой тропинк; она врзывалась внизу въ гущу кустарника и наконецъ выходила на маленькую полянку, вокругъ которой росли нсколько большихъ деревьевъ и низкіе кусты. Изъ-подъ обрыва струилась вода и между двумя громадными камнями, краснаго яркаго цвта, съ золотыми и серебряными крапинками, образовала довольно широкую лужу; вода эта, холодная какъ ледъ, прозрачная какъ хрусталь, извстна была во всей окрестности и названіе Золотой ключъ дано было этому мсту конечно потому, что дно ручья ярко-желтое, песчаное, наводило на мысль о золот. Достигши этого прелестнаго уголка вс дти, несмотря на увщаніе папочки и восклицанія Маши, бросились къ вод, умывали ею лицо и руки и подставляя подъ сочившіяся изъ обрыва струйки воды походные стаканчики жадно пили вкусную влагу. Рдко удавалось дтямъ посщать это любимое ими мсто, а когда они одинъ или два раза въ годъ попадали туда, то наслаждались въ волю и водой и отдыхомъ подъ развсистыми деревьями, около блестящей прозрачной воды, разлившейся правильнымъ кругомъ и вырывшей себ мягкое въ красномъ песк ложе.

— Вотъ такъ чудо! вотъ такъ прелесть! восклицала Анюта, умывъ свое розовое личико и намочивъ свои непокорные волосы, которые отъ холодной воды вились еще боле и крутились легкою паутиной на лбу и вискахъ. Она бросилась на мягкій, теплый песокъ, подъ развсистою сосной, прислонила голову къ ея стволу и воскликнула.

— Ахъ, какъ хорошо! Теперь теб бы почитать намъ, Митя.

— Какже, сказалъ онъ, — видите ли принцесса какая изволила пожаловать, легла и приказываетъ читать… натощакъ-то! Я тоже измучился и голоденъ какъ волкъ.

— Дйствительно пора пость, сказала Маша, — посл обда мы почитаемъ, а потомъ ужь: маршъ въ лсъ искать грибовъ и ягодъ.

— Ягоды-то будутъ, а грибы врядъ ли, сказала Агаша. — Сухо, давно дождей не было.

Маша принялась, хотя устала также какъ и другіе, накрывать на песк блую скатерть, нарвала широкихъ листьевъ, положила ихъ на скатерть вмсто тарелокъ, открыла корзины и принялась вынимать запасы.

Папочка поглядлъ на дтей: Анюта полулежала подъ деревомъ, Митя растянулся на мху и подл него сидлъ Ваня; въ ногахъ у Анюты помстились Агаша и Лида. Одна Маша, какъ всегда, заботилась о всхъ и хлопотала около скатерти, представлявшей обденный столъ.

— Какъ я посмотрю, сказалъ Долинскій, — какъ она васъ избаловала! Посмотрите другъ на друга, да постыдитесь, вы особенно, мальчики. Маша хлопочетъ, нарвала листьевъ, накрываетъ на столъ а вы лежите.

Ваня и Агаша тотчасъ вскочили и принялись помогать Маш. Митя и Анюта остались какъ были, Лида медленно, лниво подымалась.

— Папочка, ихъ много и безъ меня, сказала Анюта смясь, — ужь я полежу, а то что жь еще имъ помшаешь.

— И я, папочка, полежу, вдь я готовлюсь къ труду я оффиціально уже назначенный чтецъ «Полтавы».

— Оба вы и лнтяи, и балованные, сказалъ папочка, добродушно любуясь хорошенькою Анютой, которую любилъ очень нжно.

Когда все было готово, встали Анюта и Митя; онъ принялся сть за двухъ и только все похваливалъ, забирая, къ полному удовольствию Маши, двойныя порціи пирога и жаркаго. Анюта же ла какъ птичка, но за то и болтала и щебетала какъ птичка и не разъ вызывала улыбку на лица Маши и папочки. Посл обда началось чтеніе при благоговйномъ вниманіи всего семейства; Митя читалъ недурно, хотя съ нкоторою напыщенностью и декламаціей, но эта именно напыщенность и нравилась не только дтямъ, но и папочк съ Машей. Вс слушали его не проронивъ ни единаго слова, въ особенности Анюта, глаза которой такъ и вспыхивали, такъ и горли. Когда половина поэмы была прочтена, по общему желанію, вс отправились гулять, хотя Анюта горячо протестовала, ей хотлось дослушать до конца, и она съ трудомъ принудила себя идти бродить по лсу, вся еще исполненная восторга и увлеченная чтеніемъ. Она запомнила нкоторые стихи и повторяла ихъ себ самой…