Она везла громадное приданое, она была хороша собой и прекрасно воспитана. Но в Вене дочь императора Павла I обдали холодом. Практически сразу началось давление из-за веры – предлагалось сменить, и как можно быстрее. Невзлюбила Александру Павловну и супруга императора Франца. Некоторые особы могут долго помнить обиду, и Мария Тереза Каролина, бывшая принцесса Неаполитанская, была из их числа. Когда-то Екатерина II подыскивала жену для своего внука Константина, и, просматривая портреты неаполитанских принцесс, отозвалась о них без всякой лести. А если быть точной, то назвала их «уродцами». Теперь, когда внучка Екатерины оказалась в ее власти, Мария Тереза Каролина была настроена мстить. И постоянно находила поводы для мелочных уколов и прямых выпадов.
Императрицу раздражало в невестке абсолютно все – ее молодость, влюбленные взгляды, которые бросал на Александру ее муж, бриллианты, подаренные семьей перед отъездом… Во время театрального представления, сидя в одной ложе с палатиной венгерской, императрица прошипела, что ей неловко видеть «эти гроздья» на Александре Павловне. Дочери Павла I прямым текстом указали: она не должна выглядеть роскошнее, чем австрийская императрица.
Увы, но эрцгерцог не пытался вступиться за жену. Мягкий и покладистый, он не решался поставить на место супругу своего брата. А между тем Александра Павловна ждала ребенка. И больше всего ей требовалась поддержка и опора.
Вена была равнодушна к ее просьбам. Заменить врача, без интереса наблюдавшего течение беременности, не позволили. Андрей Самборский, духовник, приехавший с великой княжной из России, писал, что доктор намеренно вредил молодой женщине:
«Состояние ее здоровья внезапно ухудшилось, и ухудшалось с каждой неделей… Ее стали мучить судороги в ногах, обмороки и тошнота… Вполне возможно, что, следуя приказу императрицы, доктор давал беременной палатине Венгерской под видом лекарств какой-то медленный яд, который убивал и ее, и дитя, которое она носила».
Дела шли все хуже и хуже. Тошнота не позволяла Александре Павловне даже смотреть на еду, но для нее не стали готовить отдельного меню. Роды превратились в трагедию. Ребенок никак не мог появиться на свет, и акушеры применили щипцы, в результате чего маленькая девочка оказалась нежизнеспособной. Молодая мать была настолько измучена, что даже не нашла в себе сил горевать.
Она была так молода! Ее уверяли, что все в ее жизни еще будет – и дети, и тихие семейные радости… Но спустя девять дней после родов палатина Венгерская слегла. 4 марта 1801 года, не приходя в сознание, Александра Павловна скончалась.
Даже в этой ситуации Вена проявила высокомерие и непочтительность, на которые дочь Павла I никак не могла претендовать: ее гроб собирались поместить в подвале капуцинской церкви, где стоял вечный смрад. В итоге Александру Павловну отпевали в Офене, в православной церкви. Предлагали захоронить ее ночью, но решительно воспротивился духовник. На месте захоронения молодой женщины позже выстроили церковь, и все заботы об этом взяла на себя русская сторона.
«Я имел непоправимое несчастие потерять жену мою», – написал вдовец императору Павлу I. Но этих строк государь прочесть не смог. Его самого уже не стало – императора убили в Михайловском замке, в его же собственных покоях.
То были тяжелые дни для дома Романовых – сначала Александра, затем ее отец… А в сентябре 1803 года оплакали и великую княжну Елену. Сестра Александры скончалась в восемнадцатилетнем возрасте, будучи супругой принца Мекленбург-Шверинского.
Глава 6. Равные с равными
Беспокойство Екатерины II, получится ли найти женихов для всех ее внучек, не было таким уж иррациональным. В Европе всегда имелось множество принцесс, и не каждая из них выходила замуж. Из шести дочерей французского короля Людовика XV, которые преодолели детский возраст, только одна дошла до алтаря. Даже самой красивой из принцесс, Виктории, так и не нашли подходящего мужа. Безусловно, в Петербурге об этом прекрасно знали. Остались старыми девами две дочери английского короля Георга III, постепенно сходившего с ума. Русским княжнам следовало подыскать подходящую партию еще и потому, что у себя на родине они заметно потеряли в правах.