Книга Балтиморов

Из всего этого теневого люда, благодаря которому дворец Балтиморов представал во всем блеске, мне больше всего нравилась Мария. Ко мне она относилась очень ласково, а на день рождения дарила мне коробку шоколадных конфет. Я звал ее волшебницей. Благодаря ей моя разбросанная по всей гостевой комнате грязная одежда исчезала и в тот же вечер оказывалась у меня на кровати, чистая и выглаженная. Я был просто покорен ее расторопностью. У нас в Монклере стиркой и глажкой занималась мать. Стирала она по субботам или воскресеньям (когда не ходила на работу), а значит, чистые вещи я мог получить примерно раз в неделю. То есть мне приходилось тщательно выбирать одежду в зависимости от того, что предстояло на будущей неделе, чтобы не остаться в нужный день без какого-нибудь пуловера, в котором я собирался производить впечатление на девиц.

Даже в университетские годы, когда я приезжал к Балтиморам на День благодарения, Мария умудрялась собрать все мое грязное белье и сложить его чистым на кровать. После Драмы, случившейся накануне Дня благодарения в 2004 году, дядя Сол больше не возвращался в Оук-Парк. Но она приходила по-прежнему, ее верность была неколебима.

Флорида, весна 2011 года

На следующий день после ужина с бабушкой я, вернувшись с долгой пробежки, застал дядю Сола с пылесосом в руках.

Накануне, в машине, он только начал вспоминать молодость, а когда мы подъехали к дому, прервал свой рассказ.

— Ты мне вчера недорассказал про вас с дедушкой.

— Там уже особо и рассказывать нечего. И вообще, прошлое есть прошлое.

Он выдернул пылесос из розетки, скрутил шнур и убрал его в шкаф, словно все это не имело никакого значения. Но потом повернулся ко мне и сказал нечто поразительное:

— Знаешь, Маркус, бабушка с дедушкой всегда предпочитали мне твоего отца.

— Что? Какая чепуха! Они всегда так восторгались тобой!

— Восторгались — да, возможно. Но все равно твоего отца они любили больше.

— Да как тебе такое в голову могло прийти!

— Могло, потому что это правда. До университета мы с твоим отцом были очень близки. Наши отношения осложнились после того, когда твой дед запретил мне заниматься медициной.

— Ты хотел стать врачом?

— Да. А дедушка не хотел. Говорил, что для семейной компании это вещь бесполезная. Зато твой отец хотел быть инженером, и это входило в дедушкины планы. Меня он послал в заштатный университет, потому что учеба там стоила недорого, и отдал все, что имел, твоему отцу, чтобы тот смог поехать в один из лучших университетов. Он получал образование по высшему разряду. Твой дед назначил его директором фирмы. А я, хоть и старший, остался на вторых ролях. Все, что я мог после этого делать, — это стараться поразить бабушку с дедушкой. И стараться забыть, что они всегда считали меня хуже твоего отца.

— Но что же между вами произошло? — спросил я.

Он пожал плечами, подхватил тряпку и чистящее средство и пошел мыть окна на кухне.

Поскольку дядя Сол был явно не расположен к рассказам, я решил поговорить с бабушкой. Ее версия событий слегка отличалась от дядиной.

— Дедушка хотел, чтобы Сол с твоим отцом вместе руководили фирмой. Он считал, что твоей отец справится с технической стороной дела, а у твоего дяди характер лидера. Но это было до ссоры между дедушкой и Солом.

— Дядя Сол сказал, что хотел быть врачом, а дедушка не позволил.

— Дедушка считал, что медицина — пустая трата времени и денег.

Бабушка предложила выйти на балкон, чтобы она могла курить. Мы уселись на два пластиковых стула, я смотрел, как она вертит в скрюченных пальцах сигарету, подносит ко рту, зажигает. Она глубоко затянулась и продолжала:

— Понимаешь, Марки, «Гольдман и К^о» — это было дедушкино детище. Он выдержал тяжкую борьбу, чтобы довести дело до конца, и ясно представлял себе, как надо управлять фирмой. Он был человек очень широких взглядов, но в некоторых вопросах сдвинуть его с места было невозможно.

В конце шестидесятых дядя Сол решил стать врачом, но не встретил понимания со стороны отца.

— Столько лет учиться, чтобы что? Твоя задача на фирме — вести ее к новым рубежам. Ты должен учиться стратегии, коммерции, бухгалтерскому учету. Всяким таким вещам. А медицина — пфф! Что за дурацкая идея!

Дяде Солу ничего не оставалось, как смириться. Он начал учиться на факультете управления в маленьком университете Мэриленда. Все изменилось, когда он выяснил, что родители посылают брата в Стэнфорд. Решил, что они предпочитают ему второго сына, и его это больно задело. Когда семья собиралась вместе, все, естественно, куда больше восхищались моим отцом, гордым студентом престижного университета, чем дядей с его второсортным учебным заведением. Дядя Сол решил показать, на что он способен. У него сложились прекрасные отношения с одним из преподавателей, и тот помог ему подготовить план развития фирмы «Гольдман и К^о». Однажды Сол приехал домой с внушительных размеров папкой и хотел все в подробностях изложить отцу.

— У меня возникли идеи относительно расширения фирмы, — пояснил он дедушке.

Тот взглянул на него недоверчиво: