Книга Белого

– Чтобы увидеть его во всей своей силе – нужно прожить там полжизни, а затем – обязательно оттуда втэкты (сбежать – укр.). Тогда, ты увидишь, насколько мстительным может быть ветер.

Этот человек всё больше казался мне загадкой, которую никому никогда не хватит сил развязать – возможно, даже ему самому. Он посмотрел на моё недоверчивое выражение лица и усмехнулся, выплюнув окурок:

– Нет – я точно кажусь тебе чудиком; надеюсь, только – что в хорошем смысле этого слова. На самом деле – я давно перестал быть таковым. Теперь – я обычный наёмный работник не физического, но морального труда. А вот в детстве – меня всего переполняло ощущение чуда. Но это гефюль (чувство – нем.) давно покинуло меня, как бы умело я его ни разыгрывал. Видимо, раз уж мы так здорово разговорились – мы просто обязаны будем стать хорошими друзьями. Когда я встречаю новых людей и хочу с ними немного сблизиться – я всегда прошу их рассказать мне историю своей жизни – ничего ни преувеличивая, ни преуменьшая; что бы всё было именно так, как это было. К сожалению – не так уж и много людей могут справиться с этой задачей – им, практически, нечего рассказать о себе; то ли у них никогда не хватает слов, то ли они рассказывать не умеют, то ли они и не жили до этого момента никогда – но мы-то знаем, что всё это – фо (неправда – фрнц.). Но я вижу: тебе есть, что сказать. Я смог заинтересовать тебя, не так ли?! И я очень горжусь этим. Как только ты выскажешься – я дам тебе возможность в полной мере узнать – кто я.

Я жестом попросил официанта принести нам ещё по одному кофе – он и не удивился.

Девушка на сцене пела «К» и на какое-то время, я окунулся с головой в магию её голоса:

Kristen, come right back

I`m waiting for you to slip back in bad

Whenyoulightthecandle

Когда, спустя минуту, чашка с чёрным напитком оказалась у нас на столе, я задумался:

– Даже не знаю с чего начать. С того, что я родился? Мы все рождаемся – и я не считаю факт своего рождения чем-то из ряда вон; все люди рождаются пхо пхо кан (одинаково – тайс.) и с одинаковой вероятностью. Что было потом? В детстве, я тоже смотрел на мир по-другому, чем сейчас. Не знаю, было ли это чувство бога – или нет. Не знаю, как это назвать. Для меня, мир всегда был целостным образом – канкаку то инсьо (ощущением и впечатлением – яп.) – правда, только теперь я могу так красиво сказать об этом; а тогда – это просто было. Детство, юношество, отрочество – всё осталось в моей памяти, как сплошное олай (событие – тур.), как лёгкая мелодия в атональном стиле на тромбоне и саксофоне – и всё это пропитанно беспроглядным одиночеством. На протяжении коротких… или всё же слишком долгих лет моей жизни – не происходило ничего, о чём можно было бы красиво рассказывать. Я всегда восхищался людьми, которые могут, время от времени, возвращаться в своё прошлое и анализировать его – но уже с другой точки зрения; мне кажется – это умение исходить из факта своей биографии достойно повагы (уважения – укр.). Мне нравятся так же люди, которые много молчат – они лучше понимают этот мир. Я всегда чувствую себя – в любом месте – туристом. Азиатом среди европейцев; и европейцем среди азиатов. В этом мире так много удивительных людей и событий – но все они проходят мимо меня. Я объездил весь запад вдоль и поперёк, так ни разу не ощутив те места, в которых я бывал. У меня никогда не было приключений. Всю моя жизнь можно сравнить с ожиданием неведомо чего в заброшенной церкви среди мёртвых богов, среди книг и пыли, старых пластинок и глупых мечтаний. И мне действительно – нечего сказать о себе, кроме того, что я люблю кофе и путешествовать; и учусь сейчас на чёрт знает кого.

Он легко и искренне засмеялся: