Книга джунглей. История Маугли

Маугли не остановился, продолжал бежать. Вокруг него неслись, а затем падали на пол огромные обломки камня. Потерявший голову орангутанг принялся крушить все колонны подряд, весь храм затрясся, заходил ходуном. Человеческий детеныш понимал лишь одно – он должен добраться до выхода. И немедленно, пока не стало поздно, и эта каменная ловушка не успела захлопнуться.

Король Луи тяжело катился вслед за беглецом, круша по дороге своими могучими лапами все новые и новые колонны.

– Ты мой, слышишь? – завывал Луи. – Ты мой!

Времени на раздумья не было. Над головой Маугли увидел узкое окно в стене, подтянулся и выпрыгнул в него. Человеческий детеныш еще летел по воздуху, когда в то же окно со всего маху врезалась огромная лапа Луи. Стена треснула, проломилась, и обезьяний король застрял в этой щели. Намертво.

Раздались дикие, испуганные крики сотен прятавшихся в храме бандерлогов, над головой Маугли качнулась громадная тень. Это был не орангутанг, это была крыша храма.

Уцелевшие колонны уже не могли больше удерживать на себе ее колоссальный вес, и каменный свод рухнул вниз, похоронив под собой всех, кто еще оставался в храме – и орангутанга, и его верных бандерлогов. Раздался гул, и над превратившимся в груду камней храмом высоко взметнулась туча пыли. Храма больше не было. Эпоха правления Луи закончилась вместе с королем – быстро и бесславно.

Руины

ОБЕЗЬЯНЫ НАКАТЫВАЛИ серыми волнами.

Визжа от ярости, они сыпались отовсюду, бросались на Багиру и Балу. Пантера и медведь отчаянно сражались, но нападавших бандерлогов было слишком много, и обезьяны постепенно одерживали верх.

А затем раздался грохот.

Багира инстинктивно повернул голову в ту сторону, откуда долетел оглушительный гул, и увидел груду камней, в которую превратился огромный храм.

– Маугли! – закричал Багира, но его крик утонул в грохоте камней. Пантеру охватил ужас, он впился в него, словно голодный шакал.

Схватка прекратилась – Багира, Балу, бандерлоги замерли на месте, глядя на руины храма.

– Маугли... – прошептал Балу.

Над руинами в небо поднялось гигантское облако пыли. Оно закрыло солнце, повисло серой стеной, а затем покатилось над землей, словно разбухшая от дождей, вышедшая из берегов река.

Руины храма, король, человеческий детеныш – все исчезло в этом густом облаке.

Завывая от страха и отчаяния, обезьяны покинули поле боя и помчались к руинам храма на поиски своего повелителя – или что там от него осталось. Багира и Балу двинулись следом за ними.

Бандерлоги уже начали копаться в развалинах храма, раскидывали обломки камней, паническими голосами перекрикивались друг с другом.

– Копай! Ищи его! – крикнул Багира карабкающемуся по камням медведю. – Может быть, он еще жив!

Балу принялся раскидывать камни в стороны, сопя от напряжения, вертя головой по сторонам, в надежде увидеть мелькнувшее среди обломков тело мальчика.

– Если он погиб, я не прощу себе этого, никогда, – тяжело дыша, приговаривал медведь.

– Если он погиб, то это по моей вине, – возразил Багира, помогая медведю откатить в сторону большой, размером с оленя, обломок камня. – Это будет мой позор, не твой.

– Нет, это я заморочил ему голову своими идиотскими идеями, – стонал Балу. – Если бы Маугли оставался с тобой, он прожил бы долгую, спокойную жизнь. Ну, может быть, слегка скучную, но все же... Нет, это целиком моя вина.

– Ладно, мы оба с тобой виноваты, – вздохнул Багира. – Если случилось то, чего я больше всего боюсь, это наша с тобой общая беда и вина, мой друг.

И тут сверху вдруг послышался тонкий голосок.

– Багира!

Пантера и медведь обернулись, подняли головы и увидели человеческого детеныша, стоявшего на ветке росшего неподалеку от руин храма дерева.

– Маугли! – облегченно воскликнул Багира.

– Ура! – закричал медведь, пританцовывая на месте с поднятыми над головой лапами. – Я знал, что ты сможешь сделать это, малыш!

– Стой, где стоишь, – приказал Багира и поскакал по камням. – Мы идем к тебе.

Но охвативший пантеру и медведя восторг угас, когда они подошли к дереву и увидели, что человеческий детеныш хмуро смотрит на них со своей ветки.

– Это правда? – лишенным выражения голосом спросил Маугли.

– Что именно? – смутился Багира.

– Что Акела мертв?

Вопрос человеческого детеныша тяжело повис в воздухе, наступило молчание. Собственно говоря, слова не были нужны, ответ и так понятен. Маугли казалось, что жизненные силы утекают из него, как вода из прохудившегося бурдюка, еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким опустошенным.

– Ты знал, – прошептал Маугли. – Вы оба знали.

Только сейчас Маугли окончательно поверил в то, что Акела мертв. Его убили из-за него, из-за человеческого детеныша. А эти двое знали, и скрывали это от него.

– Мы собирались сказать тебе, – начал было Багира, но замолчал, не зная, как ему продолжать.

– Парень, ты это... Ты держись, мужайся, – добавил Балу, осторожно приближаясь к дереву. Но Маугли отодвинулся от медведя назад на своей ветке, охватившая его боль постепенно перерастала в гнев. Гнев на этих двоих, кого он считал своими лучшими друзьями. Гнев на весь мир. На Шерхана.