Книга Иоши

Глаза болели от косоглазия. Когда дверь за отцом захлопнулась, я лег на скамейку, чтобы хоть чуточку отдохнуло тело. Что делать дальше, не представлял. Даже выйди он один, я не знал, как подошел бы к нему и что сказал, ведь до этого не воображал, что зайду так далеко. Звездное небо над головой успокаивало и уносило. В голове пронеслась мысль о новой дозе «забытия», под которой мог еще сильней расслабиться и унестись от образовавшихся проблем и вопросов обратно в мою несущуюся лесную бесконечность. А нужен ли я отцу, или он мне? Ведь все в прошлом, пора уже повзрослеть, а не создавать для нас обоих проблемы, хотя хватало своих: у него неуправляемый сын-наркоман, а у меня – труп подростка перед глазами. Прошлогоднее лето в Родищенске оставило тошнотворный привкус жизни, из-за этого увеличивалось количество затяжек сигарет. Рассказать в подробностях о случившемся мог только Кулаку, но с ним я прервал связь, как только уехал в Москву, для меня эта была минимальная реабилитация от внутренней боли и переживаний, ведь смерть в такой форме для меня была в новинку. Я был готов к смерти от болезни, старости или несчастного случая – в этих вариантах можно было сделать выводы, а тут урок вынести не мог.

Достав телефон, я начал листать страницы друзей во Вконтакте из Нижнего Родищенска, чтобы хоть немножко восполнить пробелы об их жизни без меня. У Кулака стояла все та же фотография со дня регистрации: довольный и жизнерадостный, никаких новых постов, но два часа назад был в сети. Мысль, что он хотя бы еще жив, успокаивала. У Славика же все наоборот – куча фотографий из студенческой жизни: пьянка в общаге, гулянки по Ястребску, приличные и несоответствующие ему заведения. Главное, что на всех снимках он был не один, всегда в окружении друзей, но, рассматривая каждую фотографию, я не находил Дрона – это уже закладывало печаль. Больше всего боялся, что после случившегося Кулак замкнется в себе и пойдет по неправильному пути, но я не откидывал шанс, что он движется иным путем, не как я.

Рядом со мной прозвучал стук об стекло. Возле подъезда, где скрылись мои нежеланные родственники, стояла девушка из компании Ивана. Я ее видел возле станции и на фотографиях брата в Инстаграме. Она бросала камешки в окно второго этажа. Реакции из квартиры не было. Она достала из кармана пятак и кинула его. Стекло зазвучало острее, отчего девушка спряталась за ближайшим деревом. Штора на окне отдернулась. Я не видел, кто там был, но она помахала рукой и, когда занавеска вернулась на место, села на скамью у двери.

Девчонка подскакивала с места, обходила площадку у подъезда и садилась обратно. Ритуал повторился еще несколько раз, пока входная дверь не открылась и оттуда не вышел мой отец.

– Нахера ты сюда приперлась? – злобно отсек слова он с языка, взмахнул рукой, из-за чего мне показалось, что он ударил ее, но это был лишь жест в воздухе.

Она склонила голову и увела глаза в сторону, губы задрожали от произносимых слов.

– Я хотела…

– Ты хочешь подставить меня? – перебил он ее. – У меня и так все непросто, а тут ты еще. Не хватало, чтобы жена тебя тут увидела.

– Прости, – еще более жалостливо пробормотала она, – но мне тоже нелегко, и ты нужен мне. Сейчас. – Она потянулась к нему, но он отстранил ее от себя и отошел в сторону.

– Послушай, пора прекращать этот цирк. Все происходящее – ошибка. Я сожалею о случившемся.

– Сожалеешь? – прокричала она и, подойдя ближе, толкнула его. – Сожалеешь? Теперь ты сожалеешь?

– Тихо, успокойся, – полушепотом заговорил он. – Хочешь весь дом разбудить?

Он подошел ближе и приобнял ее. Она попыталась рукой отстранить от себя, но в итоге сдалась.