Книга как иллюзия: Тайники, лжебиблиотеки, арт-объекты

Стройный ряд интарсий венчают живописные полотна Йоса ван Гента при участии Педро Берругете. Особо примечателен портрет самого герцога, размещенный в студиоло урбинского дворца. Федерико полностью поглощен чтением кодекса из личной библиотеки. При этом внешний вид книги невероятно напоминает деревянные имитации в интарсиях. Создается двойная иллюзия – будто герцог читает том, извлеченный из рядом стоящего шкафа. Фолиант на портрете – сумма всех прочитанных герцогом книг, собирательный образ его библиотеки, притом вполне гармонирующий с рыцарским облачением.

Написанные в схожей цветовой гамме и размещенные под одним углом меч и книга образуют композиционную диагональ, представляя Федерико да Монтефельтро талантливым военачальником и вместе с тем прогрессивным гуманистом. Медитативное чтение – его привычный, неизменный, повторяющийся изо дня в день ритуал. Памятуя о том, что публичный образ Федерико не тождествен его живописному воплощению, мы наблюдаем здесь и третью иллюзию – идеализацию персонажа, создание модели универсальной ренессансной личности – полимата.

В сценарии его визуальной самопрезентации книги не должны были подчиняться строгому порядку, ведь ими активно пользовались и непосредственно для чтения, и для демонстрации в качестве предметов коллекционирования. Поэтому в деревянных мозаиках палаццо Дукале мы видим нарочито небрежно расставленные полураскрытые тома – словно их только что касалась энергичная рука владельца. Надписи на обрезах примагничивают взгляд: Гомер, Цицерон, Сенека, Вергилий, Библия, схоластические труды Дунса Скота, музыкальные трактаты. Особо выделяется раскрытый фолиант с латинским текстом канцоны во славу хозяина дома: «Победитель войны и поклонник муз Федерико, величайший итальянский герцог…»

Невероятно реалистично выглядит интарсия круглого стола на восьмиугольном основании с тремя фолиантами на столешнице и еще тремя – на четырехгранном пюпитре. Установленная там же лампа сконструирована таким образом, чтобы свет от нее падал на том, находящийся на любой стороне пюпитра. В едином ансамбле с лампой выступает чернильница, на которой начертано FEDE – то ли часть имени Federico, то ли итальянское слово «вера» (добродетель) или «верность» (приверженность учености). Очередная обманка-шарада, только уже не зрения, а ума.

Интарсии из студиоло палаццо Дукале в Урбино. 1473–1476[117]

В панорамном обзоре студиоло обнаруживается еще один неявный иллюзионистский эффект: книги как бы переносят смысловой заряд, проецируют свою символику на окружающие предметы. Меч рядом с книгой означает не только доблесть, но и мудрость и правосудие. Лампа смотрится не просто как осветительный прибор, но и как специальный инструмент для чтения. Чернильница знаменует функциональный переход от чтения к письму, а написанное на ней слово встраивается в единый ряд с надписями на книжных обрезах. Так моделируется образ правителя-гуманиста. Добавим: собравшего одну из лучших библиотек своего времени, которая соперничала с книжной сокровищницей самого папы римского!

Искусно воплощенные в деревянной мозаике тома были не только элементом ренессансной эстетической программы, но и наглядной иллюстрацией прогрессивных технологий, развития знаний в области геометрии, материаловедения, инженерии. Богатый символизм книги обеспечивал ей присутствие едва ли не в любом арт-проекте, претендовавшем на новизну творческого замысла и технического исполнения. Однако в этом процессе постепенно и незаметно утрачивалась идентичность книги: из властительницы она превращалась в служанку.

От созерцания к разглядыванию

Не менее пластически достоверно исполнены интарсии из аббатства Монте Оливето Маджоре недалеко от Сиены. Создавший их итальянский мастер Фра Джованни да Верона, монах бенедиктинского ордена, достиг невиданной высоты в искусстве деревянной мозаики, разработав индивидуальный стиль и собственную технологию тончайшей обработки материалов. Используя редкие виды древесины, особые рецепты мастик и красителей, Фра Джованни украшал шкатулки, лари, спинки кресел, исповедальные кабинеты неподражаемо реалистичными инкрустациями.

Многочисленные детализированные изображения богослужебных книг можно видеть в оформлении церковных хоров и полуоткрытых шкафов сакристии – помещения сбоку или впереди алтаря, где хранились культовые предметы и совершались некоторые религиозные обряды. Это было поистине виртуозное наполнение интерьера воображаемыми вещами, создающими молитвенную атмосферу. Деревянные книги в таких панно выполняли отчасти ту же функцию, что и «миссальные картины» (гл. 5). Неслучайно Джорджо Вазари, знаменитый итальянский художник и основоположник искусствоведения, назвал эту сакристию красивейшей во всей Италии.

Фра Джованни да Верона.

Открытый шкаф. 1519–1522. Интарсия хоров церкви Санта-Мария-ин-Органо. Верона[118]