Книга магии

– Ну пожалуйста! Я всегда хотела увидеть настоящую магию.

– Магия добавляет остроты в бурду под названием жизнь, – с плотоядной усмешкой провозгласил Шимпазл, – но я не собираюсь расточать свои чудеса на всяких сирых и убогих. Вот позднее, когда окажемся без них, наедине, я покажу тебе волшебство, какого ты еще не видала. Ты у меня от радости и благоговейного страха визжать будешь. Но сначала по пивку и партийки три в бросалу для разогрева. Что со ставками?

– О, вы наверняка что-нибудь придумаете, – ответила Лирианна.

* * *

К тому времени как Моллокс Меланхоличный увидел «Озерный дом», распухшее солнце уже уползало за горизонт, неторопливое, словно старый толстяк, осторожно опускающийся в любимое кресло.

Тихо забормотав на древнем наречии, которого человеческий мир не слышал с тех самых пор, как Серые чародеи отправились к звездам, он повелел деоданам остановиться. На первый взгляд приозерный трактир выглядел весьма соблазнительно, но Моллокс отличался подозрительностью, ибо давным-давно уяснил, что видимость бывает обманчива.

Прочитав короткое заклинание, он поднял посох черного дерева, увенчанный хрустальным шаром. Изнутри шара посматривал по сторонам огромный золотой глаз. Никакие чары, никакой морок не могли обмануть Всезнающее око.

Лишенный магического блеска, «Озерный дом» возвышался побитой непогодой, странно узкой руиной в три этажа, покосившись на сторону, как пьяный червячник. К дверям поднимались кривые ступени из плитняка. Зеленоватый свет в ромбах оконных стекол отдавал проказой, а с крыши свисали плети лишайников. Маслянистые, черные как деготь воды озера позади с торчащими стволами деревьев зловеще волновались и пованивали гнилью. Конюшня в стороне так обветшала, что даже мертвый деодан побоялся бы туда войти. На табличке у крыльца значилось:

«ОЗЕРНЫЙ ДОМ»

НАШИ ШКВОРЧАЩИЕ УГРИ СЛАВЯТСЯ НА ВСЮ ОКРУГУ

– Земля умирает, и солнце скоро погаснет, – подал голос передний деодан справа. – Не вижу причин, почему бы Моллоксу не провести вечность под этой прогнившей крышей.

– Земля умирает, и солнце скоро погаснет, – согласился Моллокс, – но, если конец застигнет нас здесь, я проведу вечность у камелька, наслаждаясь шкворчащими угрями. Вы же будете трястись от холода в темноте и смотреть, как ошметки ваших тел, отгнивая, падают на землю. – Уложив Плащ ужасающей личины красивыми складками, он захватил свой длинный посох черного дерева, ступил из носилок на заросший бурьяном двор и стал подниматься ко входу в трактир.

Наверху хлопнула дверь, и появился человек. Этот угодливый коротышка в обрызганном подливой переднике мог быть только самим трактирщиком. На ходу вытирая руки, он сбежал вниз и, едва взглянув на Моллокса, весь позеленел.

И немудрено. Лицо под Плащом ужасающей личины поражало меловой белизной. Пугающее впечатление усиливали глубокие темные глаза, полные печали, загнутый крючком нос, сурово поджатые губы, большие выразительные ладони с длинными пальцами. Ногти на правой руке были черными, на левой – алыми. Полосатые панталоны тех же цветов Моллокс заправил в низкие сапожки из начищенной до блеска кожи гру. Волосы тоже были черно-алыми, словно смешались ночь и кровь. Голову венчала широкополая шляпа из пурпурного бархата, украшенная зеленой жемчужиной и белым пером.

– О, грознейший… ваши… э-э, деоданы…

– Тебе нечего бояться моих деоданов. Смерть способна убавить даже такие дикие аппетиты, как у них.

– Мы… мы не часто видим чародеев у себя в «Озерном доме».

Моллокс не удивился. Когда-то умирающая земля изобиловала волшебниками, но в ее смертный час и магия стала угасать. Заклинания теряли силу, даже слова их все трудней удерживала память. Гримуары на полках древних библиотек рассыпались в пыль оттого, что защитные чары на них истаивали, как горящие свечи. А поскольку слабела магия, слабели и маги. Кое-кто пал от рук собственных слуг, демонов и сандестинов, некогда покорных любой прихоти своих господ. Других выследили и убили Ночные клинки либо растерзали толпы разгневанных женщин. Умнейшие сбежали в другие измерения и времена, и теперь их просторные, открытые всем ветрам обиталища исчезали, подобно предрассветному туману. Самые имена этих магов стали достоянием легенд: Мазириан, Туржан Миирский, Риальто Великолепный, Мамф Загадочный, Гильгед, Пандельюм, Ильдефонс Наставник…

Но Моллокс решил никуда не уходить, задавшись целью выпить последний кубок вина, наблюдая за тем, как погаснет солнце.