Книга моих сыновей

Когда, на склоне жизни, мы сравниваем, с одной стороны, сумму забот и трудов, принесенных нам каждым ребенком, пока он стал взрослым и, с другой стороны, данные им нам моральные удовлетворения и радости, равновесие между ними не устанавливается. Последний итог много больше первого. Таким образом, подведя счета, мы оказываемся в большой прибыли.

Отец и мать, жизнь которых нелегка и воспитывающие уже нескольких детей ценой немалых усилий, зная, что скоро будет еще ребенок, тихонько говорят себе с улыбкой, что милый крошка немного поторопился, что было бы благоразумнее, если бы он подождал, пока подрастут братья и сестры. И тем не менее, его появление на свет должно быть встречено весело, как и его старших. Через несколько времени все устраивается: дом и средства организуются так, чтобы маленькому пришельцу нашлось свое место, и хорошее место, лучшее, ибо он меньше всех. Родители смотрят на него и друг на друга с глубокой нежностью, наивной и трогательною, которую можно увидеть лишь в глазах отца и матери, склонившихся над колыбелью. И при воспоминании об их опасениях на уста их приходит восклицание: «как он прелестен, и как он был прав, что явился»! И фраза кончается поцелуем, в котором выражается и любовь их, и вера в будущее.

Они счастливцы в этом мире, как бы ни была сурова и трудна их жизнь.

Они пользуются самым заслуженным счастьем, потому что оно создано их добродетелью и мужеством.

Существует старая поговорка: «Бог благословляет большие семьи». Многочисленные примеры, которые я сам видел, убеждают меня, что наши предки говорили так не без основания.

По-видимому, дети, происшедшие из больших семей, лучше других успевают в жизни. Обязаны ли они этим необходимости, служащей стимулом их воле и мужеству? Зависит ли это от их взаимной поддержки? Я не знаю. Но, как общий факт, можно установить, что они успевают в жизни быстрее и вернее.

Но если в перспективе нет и никакого преимущества, никакой награды и счастья, все же нужно иметь детей, потому что это долг; потому что этого требуют и природа, и общество, и Родина.

Человек не имеет права уклоняться от этой абсолютной обязанности.

Он получил жизнь – он должен дать жизнь.

Свой долг по отношению к родным, к поддерживающему и помогающему ему обществу он может уплатить, только давая ему детей.

Почему мог бы он уклониться от исполнения своего долга? По одной лишь причине: из боязни ограничить свою свободу заботами и обязанностями, связанными с детьми. Но это нежные узы и легкая тяжесть. Кто может бояться их? Только трусы. Нет другого эпитета для этих дезертиров жизни.

Я помню ответ, данный мне молодой женщиной, которую я мало знал и спросил однажды:

– Едете ли вы с мужем, сударыня?

– О нет, – ответила она. Мои ноги связаны дорогими цепями, не выпускающими меня из дому.

Эти слова, сказанные со смесью сожаления, материнской любви и счастливой гордости, были поистине прекрасны. И молодая женщина, в которой чувствовалась мать семейства, показалась мне с этой минуты прелестнее и милее.

И, однако, говорят, что не только мужчины боятся иметь детей. Много женщин не хотят их. Они скрывают эгоизм, единственно движущий ими, под предлогами здоровья, общественных обязанностей и не знаю чего еще. Правда в том, что они заражены тем же злом, которым больны уже столько людей, которое угрожает разрушить все, если оно распространится, если его не остановить и не уничтожить: я хочу сказать, трусостью.

В одной из своих книг Доде говорит о «страхе материнства, обуревающем современную молодую женщину».

Замечательный человек, стоявший во главе Соединенных Штатов, президент Рузвельт, возмутился этими словами и выраженным ими жалким душевным состоянием. Он заклеймил их следующим образом:

«Когда такие слова, сказал он, могут быть справедливо сказаны о каком-либо народе, то народ этот гнилой до глубины души. Когда мужчины боятся труда и справедливой войны, когда женщины боятся материнства, они дрожат на краю проклятия. И хорошо было бы, чтобы они исчезли с лица земли, где они – объект презрения для всех мужчин и всех женщин, сильных, мужественных и великодушных».

Не достаточно ли жестоко бичуют эти слова?

Вы не захотите, молодые люди и молодые женщины Франции, заслужить этот суровый укор. Вы не захотите принять эту справедливую пощечину, отдающую вашу страну на позор перед всем миром.

Вы не захотите быть вырожденными, развратными, незаконными детьми мужественной французской расы.

Те и другие, вы пойдете навстречу долгу. Вы, молодые люди, к труду и опасности; вы, молодые женщины, – к материнству и семейным заботам.

Нет задачи прекраснее и благороднее, и кто не выполнил ее, не достоин никакой другой.

Подготовлены ли молодые люди и девушки к их роли отцов и матерей? Чаще всего очень плохо.

Во Франции, как и везде, общественное воспитание ничего для этого не делает.