Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Крупнейшая киностудия Европы – 36 гектаров на бывшей Потылихе, а теперь на улице своего собственного имени с красноречивым номером этих гектаров «1» – это целый киногород, который населяют люди 200 киношных и околокиношных профессий. По улицам этого города ходили классики – Эйзенштейн, Пудовкин, Довженко, Тарковский, Бондарчук, Гайдай. В постсоветское время киножизнь тут было замерзла, но нынче на «Мосфильме» опять снимается кино. Но не только: теперь «Мосфильм» зарабатывает денежки и другими способами. Хотите – дадут напрокат костюмы, а желаете – «эмку» или даже танк из тех, что снимались в кино. Это уж не говоря о том, что можно взять напрокат кинооборудование и самому снять кино. Но лучше, чем на «Мосфильме», все равно не получится.

Михайловские названия Кто больше?

Если опять не ошибаемся, кажется, мы обнаружили человека, в честь которого названо в нашем городе наибольшее число улиц. Этот человек никому практически не знаком и ничем не примечателен, более того, история даже не сохранила его имени-отчества. Одному Богу ведомо, был ли он женат, чем занимался по роду службы, был глуп или умен, родился в Москве или прибыл в Первопрестольную из провинции. Известно одно: он владел порядочным участком земли в районе Серпуховского Вала и Даниловского кладбища. На этой земле в начале XX века начали прокладывать улицы-проезды. И называть их именем землеи домовладельца: 1-й Верхний Михайловский, 2-й и так далее. К сегодняшнему дню помимо пяти Верхних Михайловских проездов тут числится еще Верхний Михайловский Поперечный проезд, а поскольку местность здесь пересеченная, так вдобавок и 1-й Нижний Михайловский проезд.

Все эти проезды имени незнаменитого Михайлова расположены в районе 1-го Рощинского проезда, который вы вполне можете перепутать с 1-м проездом Марьиной Рощи, но этого делать не следует, так как здешняя роща в XVIII веке называлась Орловой. Итого 7 (прописью «семь») улиц мало того что в честь незамечательного человека, так еще и с неудобопроизносимым названием – по два определения к фамилии. Именно потому г-н Михайлов обыгрывает в номинации почтового наркома Вадима Подбельского, чье имя увековечено в названии семи же проездов и до недавнего времени еще и станции метро, которую эти проезды окружают.

А может, первенство все-таки следовало присудить пламенному революционеру, ликвидатору эсеровских мятежей, за большие заслуги захороненному в Кремлевской стене. Ну хотя бы за пассаж, отмоченный в свое время его верными последователями: улицы Подбельского, по которой назвали станцию метро и на которой она, собственно говоря, и находилась, сейчас в Москве нет. Восьмой (!) топоним в честь одного и того же почтово-телеграфного начальника переименовали, плюхнувшись по пути в другую логическую лужу. Станцию метро «Улица Подбельского» надо было искать на улице Ивантеевской – в районе все тех же семи проездов Подбельского. Теперь там ищут ту же станцию метро, но под новым названием «Бульвар Рокоссовского». И не беда, по мысли начальников, что расположена она в добром полукилометре от самого бульвара. Заколдованные, что ли, места?

Москва-река …и кое-что по берегам

Мы не собирались писать эту главу, ведь главная река города Москвы, давшая ему название, так же извилисто протекает по многим страницам книги, как и сам водный поток, поблескивая то там, то здесь. Но не отпускали строки Юрия Визбора: «По самой длинной улице Москвы, по самой тихой улице Москвы, где нет листвы, но много синевы, там наш трамвай скользит вдоль мостовых». И как не написать про эту самую длинную «улицу»? А заодно и про прилегающие «мостовые». Ну, а если еще что прибавится – не обессудьте.

Восьмидесятикилометровая (в нынешних границах города) «улица», не будь вмешательства человека, выглядела бы совсем по-другому. И дело не в гранитных-бетонных берегах (о них позже) или мазутно-фекальных водах (об этом и писать противно, надоело). Попросту была бы Москва-река не «проспектом» (200 метров шириной в районе Лужников), а узкой «улочкой». Перервинский гидроузел (в 70-е годы XIX века) подпер реку на высоту около 5 метров. А Карамышевская плотина в 1937 году запрудила и верхнюю часть городского течения. Так получилась система двух проточных водохранилищ, способных пропускать речные суда (в том числе и трамвайчики), именуемая по традиции рекой (в скобках заметим, что гидрологи с удовольствием наблюдают за этой системой, считая ее вполне удачной моделью современной Волги, которая тоже не что иное, как последовательная череда водохранилищ).