Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Так удили они, удили и другим крестьянским трудом занимались до самой коллективизации, приключившейся в 1931 году. В упомянутом году в Мневниках организовали колхоз, но, судя по названию – «Всходы», он уже не был рыболовецким. Да и какие там рыбные ловли, если в 1937 году взялись тут спрямлять извилистую Москву-реку: построили Карамышевский гидроузел, прорыли канал, который с одной стороны сократил на 8 километров дорогу судам, плывущим по реке, а с другой стороны превратил Мневниковскую излучину в остров. Так Мневники раздвоились: Верхние – материковые, Нижние – островные. Колхозы, впрочем, были тут и там, но до самого объединения с Москвой рыбы уж больше, похоже, не ловили. И хотя энциклопедия «Москва» сообщает, что налимы в Москве-реке уцелели, удить их здесь все же не советуем: при нынешнем состоянии очистки сточных вод рискуете вместе с деликатесной налимьей печенкой съесть полтаблицы Менделеева. Так что лучше Чехова читайте.

Манеж Шагом, рысью, на колесах

К пятилетию победы над Наполеоном в Москве построили экзерциргауз. Не мучайтесь, пытаясь это выговорить и запомнить, – не пригодится. Нет, здание по-прежнему стоит там, где стояло, – напротив университета на Моховой, только мудреное немецкое слово, которое сейчас отыщешь не в каждом словаре, к нему не пристало. Строение, предназначенное для строевых учений – так переводится языколомное слово, – а также для парадов, смотров и тому подобных военных операций в Москве стали называть попросту, по-французски – Манежем. Русского слова для постройки не нашлось, да и не были тогда в моде русские слова – правящий класс победителей бойко изъяснялся на языке побежденных.

Инженер А.А. Бетанкур строил Манеж-экзерциргауз ударными темпами ко дню парада войск, который должен был принимать Александр I собственной императорской персоной. Испанец по происхождению, уроженец Канарских островов Агустин Хосе Педро дель Кармен Доминго де Канделария де Бетанкур-и-Молина по исконному русскому обычаю, хоть тресни, должен был сдать объект к праздничку. Объект вскоре и затрещал – сказалась штурмовщина. К 1825 году здание починили, а заодно и приукрасили снаружи, причем проект разрабатывал в полном соответствии с должностью уже известный вам глава комиссии для строений Москвы «по фасадической части» Осип Иванович Бове. Кстати сказать, для сохранения деревянных конструкций от крыс и прочих грызунов чердак на полметра засыпали махоркой. Ее выкурили в следующую Отечественную.

Но вернемся в царский век: с постройкой Манежа парадные мероприятия получили крышу над головой на случай дождя, снега и других российских погодных неприятностей. «Головой», правда, это не совсем точно: крыша могла прикрыть головы больше чем двух тысяч солдат – целый пехотный полк. Почему в энциклопедии «Москва» выбрали единицей измерения пехоту – не совсем ясно: в начале его бурной биографии Манеж облюбовали кавалеристы. Одного из обучавшихся там верховой езде вы точно знаете – его звали Лев Николаевич Толстой. Кавалеристов потеснили затем массовые мероприятия: выставки, концерты, народные гуляния. В 1917 году буржуйские веселья кончились, и Манеж начал служить победившему пролетариату: первое в мире правительство рабочих и крестьян устроило там гараж для своих собственных нужд. Через сорок лет машины из Манежа выкатились, здание отремонтировали и опять приспособили под выставочный зал, пышно обозвав его Центральным. Отмеряя очередной километр вдоль очередной выставки, иной манежный завсегдатай добрым словом поминал коней, для которых предназначались здешние пространства, и мечтал хотя бы о велосипеде. Знал бы он, как был прав: на велосипеде здесь тоже ездили, причем одного из обучавшихся тут езде на велосипеде вы точно знаете – его звали Лев Николаевич Толстой.

В ночь президентских 2004 года выборов Манеж горел. Но возродился как новенький – с подземной стоянкой и лифтами внутри. А что исходный шедевр слегка попортили, слуховые окна на кровле выпятили, то это в столице обычное дело: где ж Бове с Бетанкурами взять? Легендарные, опять же кстати, слуховые окна: будто бы именно они в исполнении мастера Слухова и породили собственно термин, с тех пор применяемый для окошек на чердаке, которые освещают этот чердак и проветривают. Чтобы крыша от температуры не поехала.

Минин, Пожарский …и примкнувший к ним Мартос

Забудем пока о непонятных заголовках и откроем еще раз главу про Лжедмитриев. Мы ее закончили пассажем о необходимости выполнять обещанное и собственным обещанием продолжить историю Смутного времени. Написано хоть и не пером, но предъявляемые к другим требования надо и к себе относить.