Книга, называемая Раем

Когда святой видел какого-нибудь гордеца, то не обличал его прилюдно, чтобы не смущать, но садился с ним и некоторыми другими, и начинал беседовать о смирении, причем, чтобы привести гордеца в смирение, говорил так: «Недоумеваю и удивляюсь я, братия, что душа моя не задумывается и не размышляет о крайнем смирении Владыки. Но, напротив, тщеславлюсь пред ближним своим, будучи уверенным, что имею большую, чем он, добродетель и благородство, не приводя себе на ум сладчайшие слова Учителя: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11: 29). Не размышляю я и над чудесами и примерами из жизни святых, где они называют себя «землей» и «пеплом», а не людьми. Так с чего же мне, трижды несчастному, гордиться? Разве я создан не из персти земной? Разве вся слава моя не цветок полевой, который скоро увядает? Так чего же мы тщеславимся? Поразмыслим над безконечным милосердием и благостью Владыки, Который даровал нам всю тварь, чтобы служила нам и работала для нас, а также оказал нам, неблагодарным, такое множество благодеяний и продолжает оказывать на всякий час, нам, которые Его постоянно хулят и распинают своими деяниями; а Он нас не умерщвляет, не наказывает, но многомилостиво терпит; Хулимый — благотворит, солнцу повелевает светить, а дождю лить на праведных и на неправедных. Видим, что Он терпит стольких беззаконников и грешников, совершающих столькие грехи. Сколько воров и пиратов совершают в море разбой, а Он сохраняет и покрывает их, повелевая, чтобы море не потопило их, но пришли они в покаяние. А нам, которые пребываем во грехе, напиваемся, блудим, и другое, подобное этому, совершаем, Он повелевает давать всякое наслаждение: пчелы, облетая цветы, собирают мед и услаждают наш вкус, виноградная лоза приносит вино, чтобы радовалось наше сердце, волы работают до изнеможения, чтобы нас накормить, овцы нас одевают, и вообще, все животные и безчувственные творения многообразно нам благотворят, по повелению Владыки. А мы, безчувственные, не благодарим Творца и Спасителя нашего! Убоимся же, братия, того сурового ответа, который предстоит нам дать в Страшный день Судный. Большую пользу имеют те, кто размышляет о смерти, думая о том, какая скорбь охватит бедную душу при том страшном разлучении[26], когда соберутся злые и добрые Ангелы, служащие Богу, чтобы вывести ее из тела. Будет она тогда просить себе время на покаяние, но не дадут ей, потому что когда имела это время, пребывала в нерадении». После этого он обратил речь против самого себя: «Грешный Иоанн, без страха ли ты пройдешь этих врагов, когда соберутся звери из преисподней, чтобы похитить тебя?»

Потом он поведал им одно видение, которое было некоему человеку по имени Симеон в городе Колония: он видел, как восходящую на Небо бедную душу окружали полчища бесов гордости, злословия и других грехов. Святой говорил так, потому что боялся смерти, помня об авве Иларионе, душа которого при кончине боялась выйти из тела, и он говорил ей так: «Душа моя, восемьдесят лет ты работала Богу, а сейчас боишься смерти? Выходи без всякого колебания, многомилостивый Господь простит тебя». Размышляя так, Иоанн плакал: «Если святой Иларион, столько лет работавший Христу и совершивший столько чудес, убоялся смерти, какой ответ дашь ты, несчастный Иоанн, духу лжи, злословия и прочих грехов?» Взирая на Небо, он с плачем говорил: «Господи Милостивый, рассей духов-мытарей, ибо человеческими силами невозможно с ними совладать. Дай нам, Владыко, Святых Твоих Ангелов, чтобы покрывали нас во время страшного того прохождения, потому что злоба и ненависть бесовская против нас велика, велики и опасности, подстерегающие нас при прохождении этого мысленного моря». Это и еще многое другое говорил блаженный, наставляя народ, что я опускаю ради краткости, поскольку уже и так удерживаю вас долгое время. А сейчас послушайте о столь желанном им преселении от этого суетного и временного мира к Небесам.