Книга, называемая Раем

Видя его сердечное покаяние, премудрый Амвросий назначил царю подходящую епитимию, сказав: «Издай закон, что ни ты, ни другой царь после тебя, решив наказать кого-то смертью за его дела, не приводил бы это тотчас в исполнение, но прошло бы тридцать дней, пока не утихнет гнев. И тогда пусть судья разумно рассмотрит это решение: если оно принято несправедливо, то порвет указ, а если справедливо, то пусть приводит в исполнение». Приняв это мудрое наставление, царь в ту же минуту приказал издать такой закон, который собственноручно и подписал. После этого Амвросий простил его, и он, с дерзновением войдя в храм, с великим смирением и уничижением распростерся на земле, и стал, молясь о прощении, драть на себе волосы, бить себя в грудь, ударяться головой о землю, проливать горячие слезы, и вопиять давидовым гласом: «Прильпе земли душа моя, живи мя по словесе Твоему». Поскольку в это время был Великий вход, встав, царь вошел в алтарь и встал рядом со Святой Трапезой, как обычно делал это в Константинополе. Но и здесь не умолчал святой Амвросий, но, желая указать на различие мест посвященных и мирян, сначала спросил его, не нужно ли чего. Тот ответил, что ожидает причаститься Божественных Тайн. На это святой послал сказать с архидиаконом, что «внутрь жертвенника, царь, должны входить только посвященные, миряне же — никоим образом. Выйди вон и встань вместе с мирянами, потому что порфира — принадлежность не священников, но царей». И это наставление верный Феодосий принял с радостью, ответив, что вошел не по гордости, но потому, что так делают в Византие[49]. Вот такими добродетелями сияли они оба, присноблаженные, царь и архиерей, и подвигам обоих я удивляюсь: дерзновению к Богу и горячей ревности одного, и покорности и чистоте веры другого. Всему, чему научил Амвросий царя в Медиолане, он продолжал соблюдать и вернувшись в Константинополь. Случился как-то Владычный праздник, и патриарх Нектарий пригласил царя войти в алтарь причаститься. Но тот отказался, ответив: «Меня научили тому, насколько отличается священник от царя. С большим трудом я нашел учителя истины — божественного Амвросия, который единственный достоин быть епископом».

Также приносила царю духовную пользу и его жена, честная Плакилли, часто напоминая ему о Божественных законах, словах и деяниях. Эта присноблаженная никогда не превозносилась царской властью, но еще больше возгревала в сердце своем любовь к Богу по причине великого благодеяния, полученного от Него. Она заботилась обо всех больных города Константинополя, о слепых, об одержимых, о паралитиках, и прочих, сама посещая их жилища и служа им, треблаженная, во всех нуждах. Не рабов и телохранителей своих посылала к ним, но ради большей мзды приходила в гостиницы церковные, лечила больных, готовила пищу, мыла посуду и смиренно исполняла всякую другую низкую работу. Был у нее и другой обычай — часто говорить своему супругу следующее: «Нужно тебе всегда размышлять над тем, кто ты был раньше и кем будешь после. Помня об этом, ты не будешь выглядеть неблагодарным к Благодетелю Богу, но будешь законно править царством, которое Он тебе дал, и благодарить Его по достоинству». Пожив так богоугодно, она отошла ко Господу, а царь после ее смерти показал свою сильную любовь к ней следующим образом.

С великим смирением и уничижением царь Феодосий распростерся на земле, и стал, молясь о прощении, проливать горячие слезы, бить себя в грудь и ударяться головой о землю