Книга, называемая Раем

Спросили его как-то о состоянии души, куда она идет по разлучении с телом. На следующую ночь некто зовет его свыше, говоря: «Антоний, выйди и увидишь то, что желаешь». Зная, что это был глас Божий, он вышел и увидел некоего огромного и страшного великана, ужасного видом, голова которого достигала до облаков, а вместе с ним других, которые имели подобие крыльев и поднимались вверх. Тот великан простирал руки и одних из них хватал, не давая подниматься, другие же перелетали через него, и он, не в силах их схватить, только скрежетал зубами, а о третьих, что падали вниз, радовался. И снова был глас к Антонию: «Уразумей виденное». Тогда ум его просветился, и он понял, что тот великан — враг, который преграждал вход душам грешников, а праведники поднимались безпрепятственно. Увидев все это, блаженный стал прилагать каждый день все большее усердие в добродетели. Однако рассказал он об этом видении не по своей воле, а как отец, который не может ничего скрывать от своих чад, будучи принужден учениками, с удивлением наблюдавшими, что он молился дольше обычного, и начавшими донимать его своими вопросами.

Нрава он был кротчайшего, а душой смиренномудрен. Весьма почитал церковнослужителей, смиренно склоняя главу перед епископами и священниками. И даже если какой диакон приходил к нему получить пользу для души, святой, поучая, ревностно беседовал с ним, но в молитве отдавал первенство ему, не стыдясь учиться и сам. А часто просил он, чтобы и ему говорили душеполезные слова, слушая их со смирением. Лицо его было приятным на вид, а от Спасителя святой получил великую благодать, ибо если кто видел его среди монахов первый раз, то сразу же узнавал, что это был Антоний. И это было не потому, что он был выше других ростом, или шире в плечах, но в силу его кроткого нрава и душевной чистоты. Поскольку душа его была безмятежна, то и внешние чувства и движения были невозмутимыми, как написано: Веселое сердце делает лице веселым... (Притч. 15: 13). Был он весьма удивителен и благочестив верой, так что никогда не водил дружбы с еретиками, но, напротив, весьма к ним враждебно относился, особенно же к манихеям и арианам. И всем верным заповедал не иметь с ними общения, потому что дружба с ними — вред и погибель для души.

Однажды пришли к нему епископы с другими верующими, прося пойти с ними в Александрию. Придя туда, он проповедал благочестие, осудив ариан и научая народ, что Сын Единосущен и Совечен Отцу, а те еретики уподобились язычникам, служа твари более Творца. Слушая, что святой анафематствует христоборную ересь, весь народ радовался. И сбежались все жители города, не только простой народ, но и жрецы еллинские, чтобы посмотреть на человека Божия, ибо так называли преподобного. Антоний сотворил там много чудес, исцеляя многих повредившихся умом, бесноватых, и прочих больных. И по этой причине за те несколько дней, что он был в городе, многие уверовали во Христа и крестились, видя его добродетели, а особенно то, что, не учась грамоте, он много знал и имел проницательный ум. Когда он хотел уже уходить, у ворот города его настигла одна жена, плача и говоря так: «Человек Божий, подожди немного, ради Господа, чтобы мне не входить в твою келью, подвергая опасности свою жизнь, потому что дочь моя жестоко мучается от беса». С этими словами она принесла дочь, которая упала на землю. После того как Антоний, помолившись, призвал Христа, девица встала здоровой, а присутствующие в удивлении благословляли Господа.

На пути в свою келью, его встретили на внешней горе еллинские философы, думая поиздеваться над ним, из-за того что не обучен наукам. Он же спросил их: «Что первоначальней и есть причина другого: ум науки, или наука ума?» И те отвечали, что ум, изобретший науки. Святой сказал: «У кого здрав ум, тому не нужны науки». Видя такую проницательность в простеце, они удивились, ибо Антоний, возросший на горе, был не грубого нрава, а, напротив, приятного и обходительного, а слово его было сдобрено Божественной солью.