Книга о любви

Дальше начиналось самое главное. Пара оставалась наедине, но Симпсон и его коллеги тайно записывали ее поведение на видео. Ученых интересовало, как поведет себя напуганная женщина: станет ли рассказывать другу о страшном агрегате? Сумеет ли признаться, какой напуганной и уязвимой она себя чувствует? И как поведет себя ее партнер? Попытается ли успокоить ее?

Во многих отношениях этот эксперимент можно называть версией теста “Непривычной ситуации” для взрослых[264]. Точно так же, как опыты Айнсворт, он предназначен для того, чтобы проверить отношения на прочность, искусственно создав стрессовую ситуацию. Как и ожидали авторы исследования, результаты показали, что поведение испытуемых зависит от типа их привязанности. Женщины с надежной привязанностью гораздо более откровенно говорили о своих тревогах: например, они могли описать страшную комнату в конце коридора и высказать предположение, что может там с ними произойти. Если мужчина тоже обладал надежной привязанностью, он успокаивал партнершу словами и прикосновениями. Женщины с избегающей привязанностью, напротив, чаще всего скрывали свой страх и ничего не рассказывали партнеру. Чем страшнее им было, тем меньше они искали поддержки.

Из подобных эпизодов и складываются отношения. Если партнеры поддерживают друг друга в трудные минуты, связь между ними крепнет, если поддержки не хватает – связь рассыпается. Как писал Боулби: “Все мы, независимо от возраста, хотели бы всю жизнь совершать отважные вылазки и вновь возвращаться в безопасную крепость, под защиту того (или тех), к кому мы испытываем привязанность”[265].

Казалось бы, довольно странный взгляд на романтические отношения. Большинство из нас, когда думает о любви – когда подпевает лирическим песенкам в стиле “кантри”, читает любовные романы или даже обдумывает возможность связать себя узами брака, – думает о чем угодно, только не о потребностях, которые мы испытывали в раннем детстве. Для детей любовь – это забота и уход. Для взрослых – обольщение и страсть. Мы хотим окунуться с головой в любовные переживания и никогда больше не выныривать из этой сладкой пучины, чтобы страсть длилась вечно.

Но суровая правда в том, что страсть не длится вечно. Она меркнет. Этого не избежать. Взгляните, например, на график, выстроенный Хазан и Шейвером, иллюстрирующий развитие близких отношений, каким оно выглядит по итогам исследования[266]:

* * *

* * *

Обратите внимание, как сильно колеблется со временем интенсивность желания. Как правило, страсть сильна, когда люди только начали встречаться: если партнеры подходят друг другу в физическом смысле, то желание подстегивает дальнейшее развитие отношений. Но со временем и само желание, и его значимость ослабевают. Мы набираем вес, обрастаем волосами не там, где надо, перестаем сдерживать метеоризм. Части тела, которые раньше сводили нас с ума, становятся не более чем источником умеренного удовольствия, да и то, когда мы в настроении. Как сухо отмечают Хазан и Шейвер: “Половое влечение часто служит изначальной причиной образования пар, однако со временем неизбежно снижается”[267].

Причина очевидна – привыкание. Даже плотские радости со временем приедаются. Эксперименты с новыми позами в сексе могут замедлить этот процесс, однако рано или поздно все варианты будут исчерпаны, все возможности тела испробованы. Вот почему, чтобы отношения продолжались, страстная любовь должна со временем уступать место чувству, которое принято называть “товарищеская любовь”, или “любовь-дружба”[268]. Впервые этот термин ввели в научных обиход психологи Элейн Хэтфилд и Уильям Уолстер как “чувство, которое мы испытываем по отношению к людям, чья жизнь тесно переплетена с нашей”[269]. Любви-дружбе часто предшествует любовь-страсть, однако эти два чувства запускают совершенно разные психологические процессы. Страсть захлестывает нас с головой. Дружба окутывает нас.