Книга о Петербурге

Одно из двух окон, выходящих не на парадную сторону, принадлежит «темной комнате» (другое — кухне). «Темная» эта комната — потому, что прямо смотрит на голую стену пятиэтажного флигеля и расстояние между зданиями невелико.

Тут и есть паз-проход, соединяющий первый двор со вторым. Если бы не было этого громоздкого флигеля, не было бы двух дворов, как и самого прохода.

Итак, междворовая перемычка. Надо обязательно посмотреть на небо. Оно будет явлено тонкой прямой полоской, образованной карнизами крыш. Словно небо закачали в резервуары и соединили каналом. В солнечные дни, которых в Питере не так много, хорошо наблюдать за движением облаков — полное ощущение, что небо перетекает со второго двора в первый (согласно местной розе ветров). Во второй двор мы пока не торопимся, а стоим задрав голову.

Современные фотографы полюбили снимать куски петербургского неба, заключенные в контуры дворов-колодцев. Квадраты, прямоугольники, трапеции, неправильные фигуры самых причудливых форм… На Петроградской в одном из дворов (Малый проспект, 1б) небо представлено восьмиугольником, как раз правильным. А бывает — словно небо добывали кривыми ножницами. На самом деле в те времена, когда петербургские небо и свет еще не стали фирменными достопримечательностями, здесь повсюду правил расчет. Нынешние созерцатели, блуждающие по старым дворам, своей эстетической радостью обязаны меркантильности прежних землевладельцев, застроивших участки с максимальной плотностью ради максимальной выгоды.

Что это там за мостик — с крыши на крышу? Кто бы знал, самому интересно. На моей памяти он был всегда. «Мостик» сказано громко — так, несколько дощечек поверх металлических направляющих. Ни разу не видел, чтобы кто-нибудь рискнул пройти по нему. На крышу флигеля есть ход с чердака, так зачем же перебираться туда с крыши соседнего дома? Как-то это нетипично для петербургских дворов. Нигде не видел ничего подобного.

А какое мне дело до этой конструкции? Нет никакого. Замечал ее только потому, что прямо под ней — наша парадная. Некоторые, выходя, бросали взгляд наверх: как там оно, не грохнется? Возможно, отсюда у некоторых интерес к облакам на небесной дорожке…

Да, парадная. Третья по счету. Когда мы вызывали врача или аварийную службу, добавляли к адресу довеском: вход со двора, третья парадная. Иначе не найти: номера квартир в ленинградских дворах часто идут вразнобой (следствие исторических уплотнений и перепланировок).

Хотя, по идее, это черная лестница, потому что негоже парадной смотреть в междворовую перемычку. Но насколько это закон? Черные лестницы обычно попроще, а эта — просторна. Ступени ее широки. На каждой ступени с каждого краю по шарику с дырочкой — туда, нам известно, вставлялись медные прутья, которыми прижимался к ступеням ковер.

Этого мы не застали.

На втором этаже до революции была большая аптека — ее торговая зала выходила окнами на Забалканский (ныне Московский) проспект; у других помещений — окна были во двор. И после революции здесь тоже несколько лет была аптека, и называлась она аптекой имени Софьи Перовской, а окнами она выходила на Международный (ныне Московский) проспект. Потом аптеки не стало, оставленное после нее пространство обернулось тремя отдельными квартирами, в одну из них въехал дед мой с семьей в 1932 году — задолго до того, как ныне именуемый Московский проспект успел побывать проспектом имени Сталина.

Мне говорили, тут был переход между домами (эти переходы, кажется, называют «воздушными»): прямо от-над парадной, где теперь окно с подоконником, — и сюда — в этот флигель, где переход переходил в пространство коридорной системы. Кто-то помнил о нем, кто-то не помнил. Зримое свидетельство о переходе, причем единственное, я нашел в интернете — на немецкой аэрофотосъемке 1942 года.

В бывшей аптеке — как раз в «темной» комнате (там была круглая печь и лучше держалось тепло) — мои, жегши мебель, переживали первую блокадную зиму.

И я там родился, в бывшей аптеке, и дети мои там родились, — я-то прожил там более полувека. Мы туда не пойдем. Тут кодовый.

А первый кодовый, вспомнил, замок здесь установили в 2003-м, и надо было набрать, чтобы дверь открылась, всего лишь номер текущего года. Уже три года прошло «после миллениума», а некоторые все не могли привыкнуть к тому, что время бежит, и не попадали домой, набирая по старой трезвой привычке вместо двух единицу.

«Какое тысячелетье на дворе?»

Смотря на каком.

5. Второй двор

«Играть» можно было пойти «в сад» или «во двор». Под «садом» подразумевалось несколько садов по набережной Фонтанки — первым был, через дорогу и перед окнами, сад с молодыми дубами, неожиданно отчужденный от артиллерийского училища (помню, как ломали кирпичную стену), вторым — Измайловский, потом — Польский (но это уже Гибралтаровы столбы — туда одних не пускали). «Во дворе» означало «в нашем дворе», это второй двор в нашей дворовой системе, — в части, не заслоняемой углом флигеля, он просматривался из окна кухни.