Читаем Книга о родах земных полностью

Так что, я, можно сказать, всё время начеку и занимаюсь так обозначенным анализом, практически, ежедневно, что, однако, не доставляет мне особого удовольствия, так как это также работа, как и что-то там другое.

На этом я, пожалуй, уже остановлюсь, и переведу весь наш разговор в другое русло, ибо подошло время освещения следующей главы, а значит, тому нужно своеобразно подчиниться, ибо не таковое – скажется на мне лично уже потом.

А потому, главу эту я закрываю и уже озаглавливаю следующую.

Вы же следуйте за мной, если у вас еще сохранилось на то желание, и имеются соответствующего характера силы и основания для своеобразного выслушивания всех моих последующих речей.

Глава 3. Реинкарнация и ход ее исполнения

Данная глава, можно сказать, не относится напрямую к настоящему материалу и будет использована в качестве некоего отступления от общей темы и направленности самого произведения.

Как и говорил я предыдуще – здесь я не руковожу, а потому, просто подчиняюсь тому, что идет самым обычным потоком мыслей, которые мне, по сути, и подбирать по-особому не приходится, так как они всегда меня своеобразно окружают.

То есть, я сам, как бы, нахожусь всегда в каком-то «коконе», хотя периодически от него и высвобождаюсь.

Но, так происходит в большинстве только тогда, когда я заканчиваю о чем-то там писать, или рассказывать, и начинаю заниматься своими собственным делами во благо, так сказать, лично себе и в угоду своей семье, которой, кстати, также нужно уделять внимание, как и всему тому, о чем приходится вам всем и рассказывать.

Так вот, высвобождаясь от того самого «кокона» вокруг меня вьющихся мыслей, я становлюсь другим человеком, так сказать, менее подвластном управлению той высшей силы, что завсегда мною командует в подобного рода делах, и, можно сказать, и вовсе не думаю о всех тех делах, которые описаны в книгах.

Все мои силы направляются, в основе своей, на разрешение вопросов личного характера и поправки состояния моего быта.

В общем, это, как говорится, как и у всех остальных людей, ибо они только и делают, что тем занимаются, если не считать, конечно же, части исполняемого ими профессионального труда.

Но, в то же самое время, хотя бы периодически, но кое-какие мысли меня посещают, а порою, даже выстраиваются в так называемую очередь темы, которые я своеобразно должен высветить опосля всех своих личных дел.

Таким образом, я живу, словно по какой-то заранее заданной программе, суть которой заключается только в том, чтобы я, так сказать, двигался в строго заданном направлении.

То есть, развивал свой ум, или, как говорится, писал далее, тем самым как бы дополнительно просвещая самого себя, а заодно, и всех остальных.

Суть самой программы не нова и заключается, прежде всего, в том, чтобы достичь, так сказать, наиболее высоких показателей уровня своего ума, а заодно, занять именно ту жизненную позицию, которая способствовала бы тому, чтобы примерно такой же уровень познаний смог принадлежать и остальным.

Это, так сказать, самая главная задача всей программы, или, можно сказать, заданная цель моей жизни, хотя лично я, как самый обычный человек своей жизненной среды и социальной принадлежности, перед самим собой никогда такой цели не ставил, ибо она у меня лично одна и проста – жить, по-своему никому не мешая, и довольствуясь тем, что есть, как говорится, на сегодняшний день.

Хотя, так называемые мечты все же были, но в любом своем варианте они сводятся лишь к тому, чтобы попросту жить и не особо тяготиться самой жизнью.

Как говорится, на большее я не претендую, и никогда не претендовал, хотя и старался всегда хоть как-то приукрасить свой собственный быт и привести в так называемый порядок свою личную жизнь и жизнь своей семьи.

Так обозначенные проблемы быта, практически, для любого человека выступают своеобразным провайдером так обозначенного налаживания каких-либо дополнительных связей или контактов.

И они же – своеобразный тормоз любому умственно протекающему процессу в мозгу любого человека, так или иначе, но задумывающегося над своей жизнью и не только над её бытовыми условиями.

Всё это говорит о том, что наш повседневный быт является самой настоящей угрозой для развития нашего ума и, чем больше его так обозначенная собственность – тем менее склонность того или иного человека к потребности задействования ума в каком-то другом направлении, помимо того, о котором было сказано предыдуще.

Таким образом, быт только и может, что развиваться и предполагать снова развитие только самого себя, но уже в другом и более достойном качестве.

И его возможности в этом отношении, можно сказать, природно не ограничены, ибо при помощи технологий можно добиться всего, чего угодно, и даже выстроить дом на небесах, если того пожелает лично какой-то человек.

Всё это я говорю лишь для того, чтобы вы поняли, что по-настоящему быт отравляет своей важностью наше сознание и не дает возможности его клеткам работать в полную силу, или заставлять работать так обозначенное мозговое дно, где и располагается наш основной ум.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Лаборатория химических историй. От электрона до молекулярных машин
Лаборатория химических историй. От электрона до молекулярных машин

Что происходит с молекулами в момент химических реакций и почему одни вещества становятся мягкими, а другие твердеют, одни приобретают упругость, а другие – хрупкость? Каким образом вязкая жидкая масса превращается в легкую приятную ткань и почему человек не может жить без полимеров? Какими были люди, совершившие величайшие открытия в химии, и какую роль сыграл элемент случайности в этих открытиях? Как выглядит лаборатория и так ли на самом деле скучна жизнь обычного лаборанта? Отвечая на эти и другие вопросы, Михаил Левицкий показывает, что химия – это весьма увлекательно!

Михаил Моисеевич Левицкий

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука