Книга пророка Амоса. Введение и комментарий

[267], Милком или מלך, Молех) – имя главного аммонитского божества, в Синодальном переводе – Молох[268]. Жуткий культ кровожадного Молеха-Милкома, сопровождавшийся человеческими жертвоприношениями, в том числе жертвоприношениями детей, резко осуждается в Писании. В Законе повелевается предавать смертной казни израильтян, «отдающих детей своих Молоху» (Лев. 20:2–5; ср.: Втор. 12:31). Писатель Третьей книги Царств сурово осуждает царя Соломона за то, что тот «стал служить… Милхому – мерзости (שקץ аммонитской»[269] (3 Цар 11:5; ср. 11:7,33). О иудейских царях Ахазе и Манассии (Менаше) сказано, что тот и другой «провел сына своего через огонь» (4Цар 16:3. 21:6). «Провел через огонь» (באש העביר) – эвфемизм, означающей сжигание в огне человеческой жертвы. Была такая практика и на севере, в Израильском царстве, где тоже «проводили сыновей своих и дочерей своих через огонь» (4 Цар. 17:17). Осуществивший во второй половине VII в. в Иудее религиозную реформу царь Иосии (Йошияху) запретил языческие культы, в том числе культ Молеха: «И осквернил он Тофет, что на долине сыновей Еннома, чтобы никто не проводил сына своего и дочери своей через огонь Молоху» (4 Цар. 23:10; ср.: 23:13–14). Местом для сваливания нечистот стало то место, где стоял истукан Молеха, городской иерусалимской помойкой, на которой круглые сутки сжигался весь городской мусор. С проповедью Христа, как известно, эта долина сынов Енномовых (гехинном, «геенна») стала прообразовывать место загробных мучений – именно так употребляется этот гебраизм в новозаветных текстах: Мф. 5:22[270], 29–30; 10:28; 18:9; 23:15, 33. Мк. 9:43–48. Лк. 12:5. Иак. 3:6.

Если появлению в тексте LXX выражения οί ιερείς αυτών нельзя найти твердого объяснения[271], то откуда в Лукиановской рецензии той же LXX, а также в переводах Акилы и Симмаха появился μελχομ, совершенно ясно. Греки, в отличие от масоретов, приняли не за «царь их», а за имя собственное – Милком: неогласованное тогда еще слово допускало оба прочтения.

Что же делать нам? Допускать ли возможность прочтения слова מלכם как «Милком», или читать вместе с масоретами – מלכם (малкам), «царь их»? Масоретская традиция, а также Таргум (מלכהון – царь их) – весомые, но недостаточные аргументы за второй вариант. В пользу чтения מלכם и против чтения מלכם более весок не текстологический, а «экзегетический» довод. Все пророчества против народов написаны Амосом по одной и той же схеме, по единому литературному «трафарету». Если бы здесь речь шла не о царе Аммона, а об идоле Милкоме[272], это было бы отступлением от этой избранной пророком схемы, резко диссонировало бы с предшествующими и последующими частями текста. Кроме того, что тоже немаловажно, ни Амос, ни другие пророки не обвиняют неевреев в идолопоклонстве. За идолослужение в Ветхом Завете осуждаются только израильтяне, для которых поклонение чужим богам – тяжкая измена собственному Богу, отступление от Синайского завета с Ним. Если б здесь Амос обвинял аммонитян в служении Милкому, такое обвинение стало бы исключением не только для книги пророка Амоса, но для всей ветхозаветной письменности.

Против Моава

2:1–3 Так говорит Господь:
за три преступления Моава
и за четыре не пощажу его

,потому что он пережег кости
царя Едомского в известь.
И пошлю огонь на Моава,
и пожрет чертоги Кериофа,
и погибнет Моав среди разгрома
с шумом, при звуке трубы.
Истреблю судью из среды его
и умерщвлю всех князей его вместе с ним,
говорит Господь.

Теперь пророк обращается к близкому, братскому аммонитянам народу – к моавитянам. Тех и других Писание возводит к единому общему предку – Лоту (Быт. 19:30–38). Моавитяне, обитавшие на восток от Мертвого моря, были южными соседями аммонитян, границей с которыми во времена Амоса служил поток Арнон[273]. На юге государство Моав граничило с Эдомом. Со времен вторжения израильтян в Палестину моавитяне относились к евреям враждебно. В Пятикнижии говорится о том, что моавитяне оказались столь же недружелюбны по отношению к пришельцам, как перед ними идумеи и аммонитяне (Числ. 22–24. Втор. 23:4–5). Причем тогда моавитяне проявили враждебность к евреям несмотря на то, что те освободили их северные кочевья от захватчиков-аморреев (Числ. 21:12–31). В эпоху правления Израилем судьями моавитяне, пользуясь разрозненностью израильских колен, в коалиции с аммонитянами и амаликитянами вторглись на западный берег Иордана и захватили Иерихон и оставались там, согласно книге Судей, восемнадцать лет, пока их царь Еглон не был умерщвлен судьей Аодом (Эхудом, Суд. 3:12–30). Саул вел успешную войну с моавитянами (1 Цар. 14:47), Давид их покорил и сделал своими данниками (2 Цар. 8:2,12. 1 Пар. 18:2,11).