Книга Сердца, обвитого Змеем, или Книга LXV

56. Достигнув Познания и Собеседования со Священным Ангел ом -Хранителем (совершив, так сказать, мужское усилие), Адепт затем становится восприимчивым, женственным и терпеливым, полностью покоряя свою волю воле Ангела. ¹²¹¹²²

Результат этого акта покорности — пробуждение Истинной Воли См. «Книгу Закона», I:6i' и соответствующие пункты из «Liber NU». Этот кажущийся парадокс можно было бы объяснить на интеллектуальном уровне, однако мы предпочтем напомнить ученику образ резонирующей скрипки¹²². Ангел исполняет Свою Волю; Адепт, покоряясь Ему, тем самым выходит на истинную орбиту своего движения. См. «Книгу Закона», 1:45—48 и соответствующие комментарии.

57. Пророк крикнул горе': «Иди сюда, я буду говорить с тобою!»

58. Гора не сдвинулась с места. Тогда пророк сам пошел к горе и говорил с нею. Но утомились ноги пророка, и гора его не услышала.

59. Я взывал к Тебе, и шел к Тебе, но все вотще.

60. Я терпеливо ждал, но Ты был со мной от начала.

57-60. В равной мере бесполезно и призывать желаемое, и отправляться на его поиски. Поступать так — значит, объявлять о его отсутствии; тогда как в действительности оно все время с нами; надо только искоренить в себе нетерпение.

61. Тсперь-то я это знаю, любимый мой; и мы возлежим среди лоз в покое и неге.

61. С осознанием этого факта все усилия прекращаются: остается только наслаждаться.

62. Но таковы уж пророки твои: как им не вопиять и не терзать себя бичами, как не переходить неторных ¹²³

пустынь и не переплывать океанов бескрайних? Ждать

Тебя — завершеньс, а не начало.

62. Но так уж устроен человек, что успокоиться на простом он не может. Чтобы научиться ждать, ему нужно пройти сквозь огонь, воду и медные трубы!

Источник проблемы заключается в том, что разум (который, между прочим, очень жестко связан с ахамкарой) — это новая, лишь недавно развившаяся способность. То «простое», о котором говорит Эй-Си, — это не простота отсутствия всяких данных, а простота, которая обретается при гармонизации всех без исключения частей нашего разума в целостное и живое единство. Чтобы достичь этого, разум должен «дойти до самых пределов и покорить себе все»¹²⁴.

63. Пусть тьма покроет эти письмена! Пускай ступает

писец своею дорогой.

63. Сознание писца, требовавшееся до сих пор для записи изречений той части его Сущности, которую мы называем «Адептом», и его Ангела, теперь освобождается и может вернуться к повседневным делам.

Но это отнюдь не те «повседневные дела», которыми занимаются обычные «нормальные люди», ибо сознание писца — сознание посвященного.

64. Мы же с тобой возлежим среди лоз в покос и неге;

а он — да кто он такой?

64. Адепт и его Ангел по-прежнему покоятся в Экстазе; они отнюдь не исчезают, когда писец перестает воспринимать их. Напротив, это он кажется им не вполне реальным.

Это одна из причин, по которым Ангел в 1:30—31 повелевает Сознанию Адепта «говорить часто» со своим слугой. Если контакт не будет постоянно поддерживаться, писец рискует затеряться в гуще аморфных явлений материального мира, которые

могут обрести смысл только тогда, когда на них взирают с точки зрения Духа.

65. О, Возлюбленный мой! Неужто нет завершенья?

Нет, завершенье есть. Пробудись! воспрянь, о гонец!

препояши свои чресла! Разнеси это Слово по городам

могучим, о да! по городам могучим.

Единение с Ангелом — не единственная цель Адепта. У пути его есть некое «завершенье», некое Предназначение, соответствующее его индивидуальности.