Книга утраченных сказаний. Том I

Что касается упоминаемых Линдо звезд (с. ~181–182~), то Морвиньон уже появлялся ранее, на с.~ 114~, где рассказывалось, что Варда обронила его, когда «с великой поспешностью возвращалась в Валинор», и что он горит «над западным краем мира»; о Морвиньоне (согласно словарю языка гномов и словарю квэнья это Арктур) в нашем сказании снова говорится, что он сияет, как ни странно, лишь на западном небе. Здесь также сказано, что, в то время как манир и сурули направляли некоторые звезды «причудливыми путями», другие звезды — включая Морвиньон и Ниэллуин — «пребывали там, где висели, и не двигались с места». Возможно ли это истолковать так, что в древних мифах эльфов рассказывается о времени, когда видимое постоянное движение всех небесных тел с востока на запад еще не началось? В мифологической космологии моего отца это движение так и не находит объяснения.

Ниэллуин («Лазурная Пчела») — это Сириус (в Сильмариллионе — Хэллуин), и эта звезда связана с легендой о Тэлимэктаре, сыне Тулкаса, хотя история о его превращении в созвездие Орион так и осталась нерассказанной (см. о Тэлумэхтаре-«Орионе» во Властелине Колец, Приложение Д, 1). Ниэллуин — это Ингиль, сын Ингвэ, который последовал за Тэлимэктаром «подобно огромной пчеле, несущей сияющий мед» (см. в Приложении статьи Ингиль и $telimektar*Тэлимэктар*).

Тому, что Солнце и Луна движутся с востока на запад (а не как-то иначе), здесь дается рациональное объяснение: они избегают юга из-за того, что там обитает Унгвэлиант. Этим, как кажется, Унгвэлиант придается большое значение, и отсюда следует, что у нее были обширные земли, подчиненные ее власти поглощать свет. Из сказания Воровство Мэлько и Затмение Валинора неясно, где находилось ее жилище. Сказано (с. 151), что Мэлько блуждал «по темным равнинам Эрумана, и на юге — дальше, чем кому-либо доводилось заходить, — он отыскал край глубочайшего мрака», где и обнаружил пещеру Унгвэлиант, и эта пещера под землей сообщалась с морем; и после уничтожения Древ Унгвэлиант «убирается на юг, через горы в свое жилище» (с. 154). По неопределенным линиям на маленькой карте (с. 81) невозможно судить, каковы были в то время очертания южных земель и морей.

По сравнению с завершающей частью нашего сказания, касающейся последнего плода Лаурэлин и последнего цветка Сильпиона, того, как из них сотворили Солнце и Луну и как их отправили в странствие (с. ~183–195~), Глава XI Сильмариллиона (составленная из двух версий, не слишком отличающихся друг от друга) чрезвычайно коротка. Несмотря на многие несовпадения, позднейшие версии выглядят местами почти как краткий пересказ раннего повествования, но часто трудно понять, обязаны ли мы сокращением ощущению отца (в котором он отдавал себе отчет, см. с. 174), что описания затянуты и занимают слишком большое место в общей структуре, или описания были укорочены из-за того, что в них содержались некоторые детали, впоследствии отвергнутые, или же для того, чтобы уменьшить крайнюю «вещественность» образов. Здесь ощущается даже некоторое упоение веществами, наделенными волшебными свойствами: золотом, серебром, хрусталем, стеклом и, более всего, — светом, мыслимым как текучее вещество, как роса или мед, как влага, в которой можно купаться и которую можно набирать в сосуды; этот момент почти полностью исчез из Сильмариллиона (и хотя, конечно, представление о свете как о жидкости — которая капает или льется, которую можно хранить и которую выпивает Унголиант — осталось существенным в концепции Древ, это представление в поздних версиях становится не столь осязаемым, а действия богов описаны не столь «физически»).