Книга в синей обложке

Диана берет свой телефон и украдкой пробегает по сайтам, где можно найти хоть какую-нибудь подходящую информацию. Так быстро все произошло, не было возможность ознакомиться заранее… Желудочный грипп… или кишечный, кому что больше нравится… который, собственно говоря, не является гриппом… симптомы напоминают пищевое отравление… возможно повышение температуры… Вот оно: смертность полтора-два с половиной процента. На одном сайте приводится совсем пессимистическая цифра — пять процентов, но это уж чересчур, неправдоподобно. Хотя, кто знает… Так или иначе, шансы погибнуть по столь банальной причине вполне реальны, и никого это не шокирует. Почему бы Майклу не попасть в печальную статистику?

Разумеется, рядом его школьные друзья, но большинство из них не представляет никакой опасности. Фред слишком простодушен, ему не разгадать достаточно изощренную комбинацию. К тому же, Диане он явно симпатизирует, это очевидно. Вряд ли заподозрит ее, на Фреда можно рассчитывать. «Добрый и сильный», — так сказал Майкл, а в людях, за редким исключением, Майкл разбирается, это надо признать. Математический гений Итон погружен в свои теоремы и формулы, ему наплевать на реальный мир, предпочитает не вникать в мелкие детали. Кэтрин привязана к Майклу прочными (куда уж прочнее) узами, но подобно Итону тоже витает в отрыве от реальности, она слишком эфемерна и эмоциональна, чтобы расследовать чужие происки. Из всех четверых по-настоящему опасен лишь Роджер. Правда, серьезный противник… с вечно подозрительным, насмешливым, отталкивающим, ледяным взглядом. В его отношение к Майклу явно примешивается некий сомнительный оттенок. Диану Роджер терпеть не может с первого взгляда и совершенно этого не скрывает. Конференция, ради которой Роджер приехал в Эдервиль, давно завершилась, так чего ради он торчит в глухой провинции? Хотя чисто теоретически его тоже можно перехитрить…

Возможно, все эти умозаключения в корне ошибочны, и задуманная пьеса — лишь песчаная пирамида, которая моментально рассыплется, стоит случайному ветру унести хоть одну песчинку. Потекут вниз желтовато-серые волны, погребая под собой ту, что поспешно возвела пирамиду, не подумав о последствиях. Но зато какое острое, возбуждающее чувство — наблюдать за одним из главных персонажей… Стрелки медленно отсчитывают минуты, всего их прошло примерно пятьдесят. Время — будто скульптура Дали — тягучее, измятое, бесформенное. Майкл иногда перелистывает глянцевые страницы. Только выглядит он уже по-другому; очень бледный, судорожно сглатывает слюну. Или это мерещится Диане? Теперь Майкл уже и страницы перестал переворачивать, не следит глазами за строчками…

Разумеется, не исключено, что Будильникофф с сыновьями перестраховались, грозное предупреждение на флаконе сильно преувеличивает масштабы опасности, и все ограничится легким недомоганием.

Лежащий тут же на столике телефон Майкла разражается агрессивной мелодией.

— Да, Тэд…

Дальше следует продолжительный, не слышный Диане монолог Тэда. Майкл содержание его речи тоже, кажется, не воспринимает. В конце концов прерывает собеседника.

— Тэд, давай потом созвонимся… Я очень плохо себя чувствую.

Не слушает ответ, сразу прекращает разговор, потом и вовсе отключает телефон. Тем лучше.

Зажимает рот рукой, приподнимается с кресла.

— Тебя тошнит?

Риторический вопрос остается без ответа, Майкл выбегает из комнаты, дверь ванной хлопает. Возвращается он не скоро, вот пошатнулся возле камина, схватился за угол… Ложится, вернее, почти падает на диван.

— Да что с тобой?

— Больно…

— Желудок болит?

Заботливая жена должна знать, что не так в организме любимого мужа. Диана присаживается на край дивана, заворачивает наверх джемпер Майкла. Светлые джинсы держатся на бедрах, создается впечатление, что тело на диване почти полностью обнажено и совершенно беззащитно.

Майкл нечастый гость в тренажерном зале, ему это и не нужно. От природы идеальное телосложение. Если бы на последней странице обложки было принято публиковать фото автора в стиле ню или по крайней мере полуобнаженным, поклонников у Майкла набралось бы еще больше. Гораздо больше. Не помешает навести на эту креативную идею литагента. Хотя сейчас маркетинговые планы уже не имеют перспектив. Диана вовремя сдерживает усмешку.

— Так где болит? Здесь?

— Нет, ниже.

Плотно прижатая к телу ладонь ощущает что-то вроде пульсации внутри. Кажется, это называется перистальтикой. Минует впадинку пупка, спускается ниже. Диана не разбирается в физиологии и анатомии, однако по ее мнению остатки отравы еще не успели попасть в кишечник. Хотя кто знает… Что там происходит под гладкой, без малейшего изъяна кожей? Уже запустился обратный отсчет? Все как у всех, под красивой оболочкой те же малопривлекательные процессы, та же возможность в один миг превратиться в труп. Скоро эта плоть будет гнить на тихом Эдервильском кладбище, и кладбищенский тис под землей протянет к ней свои гибкие длинные корни…