Книги крови. Запретное. IV-VI

Увидев свое отражение в зеркале женской уборной, Элейн поняла, как ужасно выглядит. Ее кожа пылала, а глаза опухли. Она, как могла, стерла следы своей безболезненной грусти, затем накинула пальто и пошла домой. Уже дойдя до метро, Элейн поняла, что возвращаться в пустую квартиру – плохая идея. Она послоняется по дому, заснет (в последнее время она спала постоянно и, к счастью, без сновидений), но психическое состояние от этого не улучшится. И тут раздавшийся в ясном вечернем воздухе колокольный звон, доносящийся из церкви Вифлеемских Младенцев, напомнил ей о дыме, и о сквере, и о мистере Каване. Вот подходящее место для прогулки, решила она. Она пройдется на солнце и подумает о своем. А может, снова встретит своего обожателя.

Элейн довольно легко нашла дорогу к церкви Всех Святых, но ее ждало разочарование. Предназначенное под снос здание обнесли кордоном – между шестами змеилась красная флуоресцирующая лента. В охране стояли не менее четырех полицейских, которые направляли прохожих в обход вокруг сквера. Рабочих с отбойными молотками изгнали из-под сводов церкви, и теперь их место за красной лентой заняли люди совсем другого сорта – солидные господа в костюмах. Одни были погружены в какие-то сложные обсуждения, другие стояли на грязной земле и вопросительно смотрели на бесхозную церковь. Южный неф и окружавшее его пространство скрывались от взора публики под натянутым брезентом и черной полиэтиленовой пленкой. Иногда кто-то выходил оттуда и консультировался с остальными. Элейн заметила, что все выходившие были в перчатках, на паре человек были также маски. Выглядело это так, словно там проводили незапланированную операцию, закрывшись от посторонних. Может, вырезали опухоль во внутренностях церкви.

– Что происходит? – обратилась она к полицейскому.

– Фундамент качается, – ответил тот. – Здание может обрушиться в любой момент.

– А почему на них маски?

– Это просто защита от пыли.

Она не стала спорить, хотя такое объяснение показалось неправдоподобным.

– Если хотите пройти на улицу Темпл, вам нужно вернуться назад и обойти, – сказал полицейский.

На самом деле ей хотелось остаться и понаблюдать за происходящим, но близость четырех людей в униформе пугала, и она решила идти домой. Когда Элейн повернулась и пошла назад к главной дороге, то заметила знакомую фигуру, переходившую соседнюю улицу. Это, несомненно, был Кавана. Элейн его окликнула, хотя он уже исчез из поля зрения, и не без удовольствия увидела, что Кавана показался опять и кивнул ей.

– Вот так встреча, – сказал он, подходя. – Не ожидал увидеть вас так скоро.

– Я пришла посмотреть на окончание работ, – ответила она.

Его лицо от холода покрылось румянцем, а глаза блестели.

– Я так рад, – сказал он. – Не хотите ли чая? Тут есть одно местечко за углом.

– С удовольствием.

По дороге туда Элейн спросила, что происходит в церкви Всех Святых.

– Это из-за крипты, – сказал он, подтвердив ее подозрения.

– Ее вскрыли?

– Они явно нашли проход внутрь. Я был здесь утром.

– Насчет тех камней?

– Точно. Там все уже завесили брезентом.

– Рабочие ходят в масках.

– Вряд ли там стоит свежая атмосфера.

Думая о брезентовом занавесе между ней и скрывавшейся в церкви тайной, Элейн сказала:

– Хотела бы я знать, что там за чудо.

– Страна чудес, – ответил Кавана.

Это был странный ответ, и до нее не сразу дошел его смысл. Но потом, через час, когда разговор в кафе потек совсем непринужденно, она вернулась к этой реплике.

– Что ты сказал про крипту…

– Что?

– Что это страна чудес.

– Я так сказал? – отозвался он немного обескураженно. – Что же ты обо мне подумала?

– Я лишь удивилась. Не поняла, что ты имел в виду.

– Мне нравятся места, связанные с мертвыми. Всегда нравились. Кладбища бывают удивительно красивы, не находишь? Мавзолеи и гробницы, с каким утонченным мастерством они сделаны! Даже мертвые заслуживают пристального изучения.

Он взглянул на нее, пытаясь понять, не перешел ли грань допустимого, но, заметив в ее лице лишь молчаливый восторг, продолжил.

– Порой они просто прекрасны. В них есть неповторимое очарование. Как жаль, что это видят лишь похоронные агенты. – На его губах промелькнула мальчишеская улыбка. – Уверен, что в этой крипте есть на что посмотреть. Странные вещи. Удивительные вещи.

– Я видела мертвого человека лишь однажды. Мою бабушку. Я была тогда совсем маленькой…

– Наверняка это стало очень значимым событием для тебя.

– Вряд ли. Я едва помню, как это было. Помню лишь, как все плакали.

Кавана понимающе кивнул, а затем сказал:

– Как эгоистично. Не думаешь? Прощание тонет в слезах и всхлипах. – Он снова взглянул на нее, ожидая реакции, и снова порадовался тому, что она не выглядит оскорбленной. – Мы плачем о себе, не так ли? Не о мертвых. Мертвым это уже не нужно.

– Да, – еле слышно вымолвила она, а затем сказала уже громче: – Боже мой, да. Как это верно. Всегда о себе.

– Видишь, сколь многому могут научить мертвые, пока они просто лежат и бьют баклуши своими костями?