Книготорговец из Флоренции

В августе Флоренции достигло известие, что папские войска под командованием герцога Альфонса разоряют Тоскану, угоняют скот и в одном случае увели кузнеца. «Творятся неслыханные ужасы, – писал один флорентиец, – все в отчаянии»[754]. Однако, несмотря на отравленные стрелы и мощные пушки, в первые недели Войны Пацци Флоренция почти не пострадала. Флорентийский аптекарь как-то цинично высказался об итальянских войнах: «Правило наших итальянских воителей, сдается, такое: „Ты грабишь здесь, мы будем грабить там, и незачем нам подходить друг к другу слишком близко“»[755]

. Одна из первых кампаний Федерико да Монтефельтро на службе у Пия II не причинила никакого ущерба, кроме кражи двадцати тысяч кур.

Одной из немногих жертв войны в то лето стал ближайший друг Веспасиано, Донато Аччайоли. Во время Заговора Пацци тот был флорентийским послом в Риме. Джироламо Риарио, самый жестокий и мстительный из папских племянников, в ярости оттого, что заговор провалился, а его юного племянника, кардинала Рафаэля, взяли под стражу, ворвался в римскую резиденцию Донато вместе с тридцатью вооруженными головорезами. Он обошелся с почтенным ученым «как с вором или изменником», написал об этом событии Веспасиано[756]. Донато пожаловался папе на страшное оскорбление, которому подвергся он сам и, в его лице, Флоренция. Сикст открестился от выходки Джироламо, но Донато это не удовлетворило. Он потребовал, чтобы его отозвали. Флорентийское правительство согласилось, однако, еще не доехав до Флоренции, путь в которую лежал через разоренную войной Кьянти, Донато узнал, что назначен на другой важный дипломатический пост – послом во Францию. Ему поручалось склонить на сторону Флоренции короля Людовика XI, «всемирного паука», которому он двадцатью годами раньше презентовал свою биографию Карла Великого, подготовленную Веспасиано.

Веспасиано посетил Донато, когда тот в середине августа добрался до Флоренции, и оставил щемящий рассказ очевидца о том, как раздавлен был великий ученый и государственный муж бедственным положением Флоренции – бичом, обрушенным на город, по выражению Веспасиано. «Он впал в глубокое уныние, – писал книготорговец, – не мог ни есть, ни спать и ни в чем не находил радости»[757]

. Надо полагать, печалила его и участь клана Пацци. Его жена Мариэтта была сестрой Ренато, племянницей Якопо и двоюродной сестрой Франческино. Все они погибли, а четверо братьев Мариэтты томились в цепях в Вольтерре, приговоренные к пожизненному заключению. Тем временем с домов Пацци сбивали геральдических дельфинов, в том числе тех, что создал для флорентийского Палаццо Пацци Донателло. Та же участь постигла рельеф, который изготовил для виллы в Монтуги Лука делла Роббиа. Даже имя Пацци было теперь под запретом, ибо Лоренцо решил вычеркнуть это семейство из истории.

Несмотря на родственные связи с Пацци, Донато был вне подозрений. Грустно простившись с Мариэттой, детьми и друзьями, включая Веспасиано, этот верный сын Флоренции в палящий августовский зной выехал в сторону Франции. Еще до конца месяца он достиг Милана, где его приняли «с величайшими почестями», но тут его свалил недуг. Врачи диагностировали, что он tutto pieno d’umori malinconici – «полон меланхолическими гуморами»[758]

. Вскоре Донато скончался в возрасте пятидесяти лет. Веспасиано написал, что о нем скорбели не только флорентийцы, но и такие люди, как Федерико да Монтефельтро и Альфонс, герцог Калабрии. Согласно Веспасиано, Альфонс сказал Федерико, что «вся Италия должна оплакивать утрату человека, коему не было равных»[759].

Мало кто горевал о Донато больше, чем Веспасиано, его добрый друг на протяжении почти сорока лет. Эта утрата еще более омрачила его взгляды на жизнь. «О тщетные людские желания! – написал он в биографии Донато. – Как лживы все наши надежды в этой жалкой и хрупкой жизни!»[760]

По утверждению Веспасиано, Донато умер в том числе потому, что люди, ухаживавшие за ним в Милане, заболели и не смогли должным образом о нем позаботиться. Без сомнения, по меньшей мере часть из них страдала от чумы, ибо ужасным летом 1478-го в Италии началась новая эпидемия. Особенно сильно коснулась она Флоренции. К сентябрю в больнице Оспедале делла Скала, рядом с Сан-Якопо ди Риполи, каждый день умирали десять и более человек; некоторые падали мертвыми на улице перед ее входом[761]. А меньше чем через неделю после смерти Донато Веспасиано постиг еще один страшный удар.

Большой дом на Виа де Барди постепенно пустел. Сначала умерли мать и брат Веспасиано, затем, в 1476-м, его сестра Мариэтта, жена башмачника. У нее остался сын Джованфранческо Маццинги, продолжавший жить в том же доме, который Веспасиано делил с братом Лионардо, вдовой брата Якопо и ее сыном Лоренцантонио. Лоренцантонио уже достиг двадцати пяти лет и выучился на врача. В 1477-м он женился на Марии Гвидуччи, девушке из видного флорентийского рода. Она принесла в дом на Виа де Барди солидное приданое в 1200 флоринов.