Книжный домик в Тоскане

Прато-Фьорито – это две горы высотой около тысячи трехсот метров, вместе составляющие одно целое, с пологими склонами, лишенными растительности. Они возвышаются над Баньи-ди-Лукка и представляют собой панораму для нашего книжного магазина и в целом для Лучиньяны. В детстве я видела их из окна, и они представали моим глазам парой больших грудей, мягких и внушающих доверие. По весне они от подножия до вершины покрывались дикими нарциссами, и это было потрясающее зрелище. Если подняться до самой вершины, то с нее можно увидеть даже море. На них нет утесов, это сплошная мягкость, устремленная ввысь, сплошная округлость. Рассказывают, что ведьмы с Чертова моста несколько раз в год по вечерам – в ту же ночь на праздник Сан-Джованни, 24 июня[44] – забирались на вершину, чтобы устраивать пляски и жечь костры. У меня же горы вызывали зависть и своими округлыми, мягкими изгибами напоминали мне, что мои собственные груди расти не хотят. Бывало, что я ходила в церковь на мессу – а это один из самых значительных моментов социализации в деревне – с салфетками, подложенными в лифчик. До появления пуш-апов было еще далеко. На самом деле горный массив состоит из Прато-Фьорито и горы Коронато, но никто здесь даже в мыслях не держит проводить подобное различие. Тот, кто их различает, или иностранец, или заезжий отдыхающий.

Закат на Прато-Фьорито творит настоящие чудеса. В то время как все вокруг уже покрывает тень, две вершины, будто под лучом прожектора на съемочной площадке, горят, освещенные солнцем, медленно садящимся с противоположной стороны, за Апуанскими Альпами. По сути, в моем решении вернуться в Лучиньяну и открыть книжный магазин две вершины сыграли очень большую роль. Мой дом стоит в переулке Сопра ла Пенна; и, выходя за дверь, я иду направо, по узенькой мощенной булыжником улочке, зажатой между древними стенами, в конце ее снова поворачиваю направо, и там, встречая меня, передо мной возвышаются две горы. Восхищение, которое вызывает во мне этот вид, полное и всеобъемлющее. Как будто ты прожил долгое время сдерживая дыхание, а теперь можешь наконец дышать полной грудью. Даже когда я поднимаюсь в свой дом-башню, бегу на последний этаж и выхожу на террасу, то испытываю то же ощущение освобождения. Воздух, звезды, небо, весь мир, расстилающиеся просторы, Леопарди[45], всплывающий у тебя в голове, даже если ты о нем не думаешь, легкие, дышащие во всю свою мощь, уныние, слетающее с тебя в один миг.

Однажды, чуть более года назад, мы после окончания мессы все зашли в гости к священнику. Алессандра приготовила на всех бомболони. Я открыла айпад, и на экране появились фотографии нашей деревни. Все столпились вокруг меня, как будто никогда ее раньше не видели, как если бы это были какие-нибудь Сейшелы или Фиджи. Особенно Тициана – она казалась маленькой девочкой перед лотком с сахарной ватой.

– А это где?

– Это здесь?

– Нет, ты только посмотри, какая красота.

– Это вид от Сант-Ансано.

– Это вид от Пьяна-ди-Лукка.

– Это дом Вирджинии и Уильяма.

И тем не менее они здесь родились и провели много лет. Они здесь живут. Вот почему, когда кто-то мне говорит «заброшенная деревня», у меня это вызывает смех. Никогда еще деревня не была менее заброшена. Ради всего этого я должна была что-нибудь сделать.

Вчера, вернувшись из Флоренции, я обнаружила дом, сияющий безупречной чистотой. Алессандра превзошла себя. Совсем как маленькие девочки, которые, ожидая возвращения мамы, убирают и наводят порядок, чтобы показать, какие они молодцы. Я и сама тоже всегда так делала. Дом и все внутри него просто сверкают. Я рассказала об этом Пьерпаоло, оставшемуся во Флоренции из-за больной спины.

Маурицио (который с Барбарой) начал выкладывать каменную тропинку, ведущую через сад. Сегодня наконец придет садовник.

Мне пришла книга, о которой говорила Пиа Пера и без которой я не могу обойтись: «Сад» Дерека Джармена, последняя книга, написанная автором до того, как в пятьдесят два года он умер от СПИДа. Сад, о котором он говорит, был разбит им на бесплодном каменистом склоне перед атомной электростанцией на мысе Данджнесс, в графстве Кент.

Мне нравятся книги, побуждающие тебя читать другие книги. Цепь, которую нам никогда не следует прерывать. Единственная познаваемая нами на опыте форма вечности находится здесь, на земле, говорила Пиа. Сад – это форма вечности[46].

* * *

Сегодняшние заказы: Compulsion Мейера Левина, «Музей невинности» Орхана Памука, «Ты, пейзаж моего детства» Альбы Донати, «Путь через лес» Лонг Литт Вун, «Рассказы южных морей» Джека Лондона, «Мы» Паоло Ди Стефано.

Март

1 марта

Вчера было солнечное воскресенье, и книжный магазин выглядел восхитительно, как на картинке. Сад ждет правильного садовника на следующих выходных.