Книжный магазин воспоминаний. Что бы вы изменили, если бы могли вернуться в прошлое?

Ссора с ребятами из соседней школы выходит из-под контроля, и все мы оказываемся в полицейском участке. Я сижу с друзьями на жесткой скамейке, совсем как в кино, но больше, чем наказания, которое может меня постигнуть, я боюсь, какими глазами на меня посмотрит мама. Она разозлится? Или разочаруется? Плотно закрытая дверь распахивается. Мамы друзей подбегают к ним и, рыдая, заключают их в объятия. Моя заходит последней. Встретившись со мной взглядом всего на секунду, она идет прямиком к полицейским. Мама говорит и действует так четко, что вся проблема решается в мгновение ока. Выходя из участка, я зло кричу ей в спину: «Ты вообще обо мне не беспокоишься, да? Ты всегда такая! Лишь бы сначала все разрулить, а на меня тебе плевать!» Мама оборачивается, но я не понимаю, что написано в ее взгляде.

Мне было шестнадцать. Я до сих пор помню этот день. Кислый запах железа в холодном воздухе полицейского участка и крики, то и дело доносящиеся с разных сторон. Стук пальцев по дешевой клавиатуре. Презрительные взгляды грозных полицейских, проходящих мимо лавочки, на которой сидели мы с друзьями.

Я не хотела вмешиваться в драку. И прекрасно понимала, что подруга затеяла все первой. Но стоять и смотреть, как ее избивает девочка, чьего имени я даже не знала, не могла. Не сомневаясь ни секунды, я ринулась вперед и не заметила, как руки оказались в крови незнакомки. Дело происходило в переулке рядом с многоквартирным домом, и кто-то вызвал полицию, жалуясь на шум. Вдалеке послышался вой сирен. Только в этот момент я осознала, что натворила.

Крепко сжимая в руке книгу, я попыталась вспомнить выражение лица мамы в тот день. Теперь я понимала: она не хотела пугать меня еще сильнее своими переживаниями и сражалась изо всех сил, лишь бы защитить меня. В ее глазах не было ни капли безразличия – в них плескался бесконечный страх за меня. А еще понимала, что в тот день нанесла маме такую глубокую рану, что ее уже ничем не стереть.

«Может, вернуться туда?..» – со вздохом подумала я. Если бы я не влезла в ту драку, если бы вообще не проходила мимо того переулка, маме не сообщили бы новости, от которых у нее сжалось сердце…

Хватка в руке стала сильнее. Неприятный стук сердца звучал все громче. На самом деле это не единственное напоминание, наполненное сожалением. Разница в том, что тогда я выбрала местом для ссоры с мамой крыльцо полицейского участка. Я всегда ставила на первое место собственное настроение, свою гордость, и даже после того, как у мамы случился паралич и она стала инвалидом, я не переставала срывать на ней злость и кидаться жестокими словами.

Я усмехнулась. Книжный магазин, словно пытаясь доказать, что готов предоставить мне все, в чем я нуждаюсь, услужливо придвинул ко мне самое ужасное воспоминание.

Январь 2016 года, ровно за месяц до маминой смерти.

Мы с папой кричим друг на друга из-за какого-то пустяка. «Я даже работу бросила ради того, чтобы ухаживать за мамой, а что ты вообще сделал?» – ору я. Услышав эти слова, мама начинает плакать. Она твердо верит, что все плохое с нашей семьей случилось только из-за ее болезни. Папа кричит в ответ: «Как ты смеешь так разговаривать с отцом?!» Я бросаю грязные тарелки в раковину и, опустившись на колени перед плачущей мамой, притягиваю ее к себе. Мамино здоровье ухудшается, и я знаю, что теперь она плохо слышит даже со слуховым аппаратом. Поэтому уступаю эгоизму и шепчу слова, которые больше не могу держать в себе. «Я просто хочу умереть вместе с тобой, мам».