Книжный в сердце Парижа

– Джон у нас эксперт по скачкам, – говорит Виктор. – Надо попросить его расшифровать послание. Кстати, я обещал ему новую книгу.

Я увожу Колетт вниз и жду, пока спустятся Виктор и Юлия. Но только я выхожу за дверь, раздается телефонный звонок. Звонят из офиса, и я узнаю собственный добавочный номер.

– Олива? – спрашивает женский голос. По всей вероятности, это Мара.

Что она делает за моим письменным столом? Она уже открыла ящики и нашла мои все еще запакованные книги по похудению? И крошки от арахиса в кокосовой глазури, которые я не успела убрать?

Колетт тянет меня к фонтану, я следую за ней, а в это время Мара объясняет, что для получения доступа к электронной почте ей нужен пароль от моего аккаунта. К моей электронной почте? Чтобы она обнаружила мою подписку на рассылку новостей сайта «Симпатичные священники. Обаяние рясы»?

– Да, к электронной почте. Чтобы все держать под контролем, раз уж я тебя замещаю.

– Замещаешь?

– Я имею в виду… пока ты не вернешься.

Я натягиваю поводок слишком сильно. Колетт взвизгивает, и я глажу ее, чтобы успокоить.

Стараясь поддерживать любезный тон, я отвечаю Маре, что прекрасно могу работать и отсюда. Она просит меня не беспокоиться и наслаждаться отпуском. Я уточняю, что у меня не отпуск.

– Я так понимаю, ты в Париже.

Мара передает кому-то трубку. Это Вероника. Поскольку в интересах компании Мара выполняет мои функции, объясняет моя наставница, ей необходим доступ ко всем ресурсам. События развиваются быстро, постоянно общаться посредством писем невозможно, и ей очень жаль. Мой телефон пищит – это аккумулятор, я забыла его зарядить.

Я вынуждена назвать свой пароль. Прощаюсь, стараясь не подать виду, что чувствую себя обкраденной. Да, обкраденной, не хватает только пистолета. Меня лишили работы, потраченного времени и увлечения симпатичными священниками.

Но Виктор и Юлия уже идут мне навстречу, Колетт виляет хвостом. Еще один день мы проведем вместе.

– Если Ванильная Мечта и Безудержная Страсть – кобылы из одной конюшни, – говорит Джон, – то махинации вполне могут иметь под собой основания. Твоя тетя делала крупные ставки, когда мы ходили на ипподром вместе. Однажды она поставила на кон арендную плату за месяц.

– Так ты пойдешь с нами? – спрашиваю я его.

– Знаете, что говорила Мелани? Если для того, чтобы почувствовать вкус к чему-либо, приходится делать на это ставки, значит, оно того не стоит.

– В этом есть своя логика, – замечает Юлия.

– Логика тут совсем ни при чем. Она просто не хотела, чтобы я проигрывал, вот и все. Хотя по-вашему, конечно, нужно всегда поступать как Хемингуэй.

– Это Вивьен виновата.

Джон бросает на нас один из своих многообещающих взглядов.

– Чуть не забыл. – Виктор передает ему «Галаад», роман Мэрилин Робинсон.

– О, спасибо, Виктор. – Джон кладет книгу в карман пиджака. – Черт возьми! Вы похожи на трех рыбок в аквариуме, только посмотрите на себя. Вам никогда не справиться самостоятельно.

– Будем считать, что это значит «да»? – спрашиваю я.

– Надеюсь, ты не собираешься идти на ипподром в таком виде? – Джон разглядывает джинсы и блузку, которые мне пришлось надеть за неимением лучшего. – Для посетителей Лоншан есть специальный дресс-код, – продолжает он. – Придется сделать пит-стоп в одном известном мне месте. – Джон поворачивается к Хиллари: – Ты не могла бы приглядеть за нашими вещами, дорогая? Только смотри в оба.

Хиллари кивает и машет на прощание рукой.

Есть туристы, есть парижане, а есть мы.

Мы в Париже, но мы не местные. Мы не ищем глазами Эйфелеву башню, не ходим в Центр Помпиду, не совершаем покупки на Елисейских Полях. Наш Париж – это Париж, в котором есть кофейни, ночные набережные, лавки и вино за один евро тридцать центов. Мы движемся по другому городу, и нас волнуют совсем иные проблемы. Наше время вписывается в промежутки чужих мгновений. Мы здесь чужие, но тем не менее город принадлежит нам.

Чтобы укрыться от толпы, которая в этот час уже заполонила мощеные улицы, мы обходим Нотр-Дам сзади. Именно там мы с Виктором оставляли свои велосипеды на обратном пути с Пер-Лашез. Я нахожусь в Париже меньше недели, но у меня уже появились связанные с ним воспоминания.

Чтобы попасть на правый берег, нужно пересечь остров Сен-Луи и перейти по двум мостам. Я не могу поверить, пока не убеждаюсь в этом сама: мои страхи исчезли.

Мы идем мимо церкви Сен-Жерве, проходим по улице Вьель-дю-Тампль, сворачиваем на улицу Розье и наконец останавливаемся у небольшого винтажного магазинчика.

Джон удовлетворенно поворачивается к нам.

– Теперь мы повеселимся на славу!

28

Кто бы ни был хозяином этого магазина, его представления о моде прямо противоположны маминым. Платья, пальто, жилеты, туфли, сапоги, сумки и шляпы, само собой, не разложены по цветам, не расставлены по порядку на полках (в немалой степени из-за отсутствия таковых) и не развешаны для создания радующих глаз сочетаний. Вещи навалены повсюду, как на базаре, а прилавки заполнены настолько, что вместе с одним извлеченным из груды платьем выпадает десяток. Здесь нет ароматизатора с запахом хлопка, и в воздухе ощущается лишь затхлость.