Код человеческий

Одно время эта мысль угнетала. По утрам, глядя на кишащую пешеходами улицу, Матвей силился понять, почему те утрачивают способность к взаимодействию, почему межличностные конфликты старыми помоями бродят в корыте, изживая все здоровое и конструктивное. Почему эгоизм возведен в абсолют как благо? Он представил, как некоторое количество единомышленников поставило перед собой высшую цель. Этим людям требуются колоссальные ресурсы, чтобы добиться результата, и, конечно, помощники. Обывателей можно убедить трудиться добровольно, можно заставить, превратив в рабов, а можно построить им мир, где они будут драться за картофельные очистки и скакать белками в колесиках, принимая мелочность как должное. В последнем случае они даже не поймут, что сражаются за пустоту, что деньги не стоят дорого и что на них не купить, например, летающую капсулу с автопилотом, «Супер-Авто-Корсе» – потолок. Такое объяснение происходящего устраняло любые сомнения в причинах и следствиях человеческих поступков.

В правильности своих взглядов Туров не сомневался никогда. Они заставляли его быть тем, кем он был, и бороться с системой. Но откуда тогда выскочил этот пресловутый домик? Чертовщина. Против воли Матвей в какой-то момент представил себя на месте Игоря, отчетливо осознал, как близка цель – полный статус лояльности. Можно не изворачиваться, а просто жить с Лилей в своем жилье, ездить на могилы родителей когда угодно, не обращать внимания на копов, простить государство за унижения, запихнуть свои идеалы в мусоропровод за ненадобностью.

Матвею стало страшно. Дыхание перехватило.

Он с усилием тряхнул головой, стремясь ослабить хватку какого-то кошмарного существа внутри. Стало ясно, что оно зрело там не первый день, никак не обнаруживаясь, и если б не взгляд Игоря… Туров совладал с собой, Игорь ничего не должен был понять. Никакого существа нет, это все мнительность и результаты недосыпа. В конце концов, будь внутри какая-нибудь гнильца, пригласил бы Матвей Игоря сюда, чтобы поручить очень важное дело? Дело, полностью отвечающее их общим взглядам!

Они свернули на тропку, еле различимую в темноте. Та уходила к массиву деревьев, петляя в высокой траве. Подкравшаяся ночь баловала прохладой и восхитительными запахами леса. Покусывали комары, терпимо.

– Понимаешь, я верю в момент, – сказал Туров. – Иногда в определенную точку собирается все. Оказавшись в нужном месте в нужное время, можно изменить хоть целую вселенную, нужно лишь захотеть. Сейчас наступает такой момент, и от того, кто им воспользуется, будет зависеть будущее. Все нынешние элементы: правительство, мы, кризис потребления, дефицит ребиса, проблема заброшенных территорий и даже вспышки на Солнце – спрессуются в мощнейший заряд, после взрыва которого, что бы ни получилось и какая бы идея ни победила, наступит эра спокойствия… Я лично представляю будущее в виде ребенка, а теперь каждая сила пытается посеять в его зародыш как можно больше своего семени. Каким получится ребенок? Посмотрим. Наша задача сделать его здоровым и красивым, в противовес желанию официалов сохранить в чертах будущего уродство настоящего и снабдить новое общество всеми старыми болезнями. Ты, наверное, все и сам чувствуешь? – Игорь кивнул, и Матвей продолжил: – Я тут общался с очень серьезными людьми. Как бы это сформулировать… В общем, есть надежная возможность прорваться через барьер на севере и рвануть к Солнечному.

– Это интересно, – произнес Игорь, – но зачем? И что за люди?

– Люди-люди… – озабоченно повторил Матвей. – Нормальные люди, хорошие. Друзья. Понимаешь, нам не хватает средств, чтобы тягаться на равных с системой. Нет перспектив в ближайшем времени бросить ей вызов. А в Солнечном осталось кое-что ценное, эти люди уверены, вот и пытаются раз за разом пробить границу.

– Что-то плохо выходит.

– Это да, но свет в конце туннеля виден. Они нащупали слабину системы, понимаешь? Правда, в первых попытках потеряно много народу, и теперь они пытаются собрать команду из надежных ребят вроде нас. Сами не осилят ни дорогу, ни поисковую работу, нужны помощники.

– О чем речь? – нетерпеливо спросил Игорь, устав от неопределенных фраз.

– Ладно, – махнул рукой Матвей, – в Солнечном есть некий клад, золотой фонд. Его нужно найти, нам обещали часть добычи.

– Реально золото?!

– Вряд ли. Эти люди… – Матвей осекся, заметив вопросительный взгляд Игоря, – Это наши давнишние партнеры, которые обеспечивают все финансовое благополучие «Пули» своими заказами. Так вот, беда в том, что они достоверно не знают о фонде почти ничего. Старые архивы прозрачно намекают о неком сверхзначимом хранилище в мертвом городе. Если там золото, то оно здорово нас поддержит в борьбе с правительством, если мощное оружие, еще лучше, а возможно, там целое море ребиса плещется. Такие времена сейчас, что приходится хвататься за соломинку; видимо, Бюро одолевает и без риска уже никак не обойтись.

Игорь молча смотрел на своего товарища, тот подытожил:

– Я не могу пойти, сам понимаешь, а тебе решил довериться. Чувствуется, что ты подходишь к этой операции.