Кое-что об архимагах

- Тоже свет и тьма, - поддакнул архимаг. - И тот ритуал был тоже на двоих. - Добавил он со значением.

- Значит, у тьмы был предатель. - Проигнорировал Фил намек на темницу ангела.

- Раскаявшийся отступник, - поправил его Кеош. - Весьма вовремя и весьма разумно раскаявшийся.

- Интересно, что с ним стало потом.

- Его простили, как и было обещано.

- Я не помню такого героя. - Повернулся к нему Филипп. - Не слышал его имени в хрониках и в поэмах. Не видел его портретов.

- Кто бы на его месте стремился к известности? - равнодушно пожал плечами старший.

- Или ты его убил. - Бросил фразу Фил в тишину ночной поляны и холодно взглянул в очи предка. - Ведь так?

- Это был мой с ним договор. - Тщательно выбирая слова, произнес Кеош, когда молчание стало откровенно гнетущим. - Тьма не получила его душу. Он не попал в бездну. Это все, о чем мы договорились.

- Вечность чистилища.

- Он к тому времени натворил такое, что оставить жить его было невозможно! - Жестко отозвался архимаг. - Не с тем грузом отнятых жизней и пролитой крови! Но у тебя нет такой обузы. Нет кровных врагов, нет надзирающих за нами церковных орденов, нет страха перед Тьмой, что придет забрать силу, данную в долг! Хочешь легенд и стихов в свою честь? Хочешь портретов на стенах и громкого имени, которым назовут тысячи сыновей - отчего нет? Эта дорога сегодня открыта! Сегодня - и, может, еще пару-тройку дней, пока ты не ввяжешься в кровь и неприятности. - Выпалив, громко задышал Кеош, переводя дух. - Или пока тебя не убьет Аркадия.

Фил только покачал головой, глядя на алеющие верхушки деревьев - то не рассвет пробивался на горизонте, а бликовал лесной пожар. Вот и ветер доносит запахи горячей смолы и горелой хвои...

- Но если вся грязь и копоть, что была в моей крови и переродилась в потомка, зовущего себя Филиппом, станет препятствовать мне в меру сил и подлости... Второго шанса я тебе не дам. - Развернулся от него архимаг и скрылся в чащобе.

- Проводи до края леса и жди, - коротко бросил Фил зомби, оставаясь на месте.

Интересно, во времена последней темной башни - на что готовы были пойти люди, чтобы ее снести? Какими словами описывали эту готовность; что сулили героям и на что обещали закрыть глаза... Ведь тогда - один шаг отделял от победы и мира... От спасения миллионов жизней и их посмертия.

Филипп уселся на землю и оставался сидеть так долго, покуда отсветы пожаров не прошли стороной, а звезды вновь налились светом на черном небе.

Впрочем, неважно.

Рука Фила нырнула в пространственный тайник, скрывшись из обычного мира.

Легкий скрип камня о камень, слегка подавшееся от тяжести вперед плечо - и вот первый иссиня-черный каменный прямоугольник появился под ночным небом нового мира.

Филипп установил его на землю, слегка вдавив. Затем достал еще один каменный блок и установил рядом, слегка сместив один край. Потом еще один - рядом с предыдущим.

Один за другим. Пока камни новой Темной башни не замкнули первый круг в ее основании.

Глава 21

Филипп заболел на следующее утро по возвращению из леса. Вернее, в тот момент казалось, что слегка простыл - так бывает, когда просыпаешься позже обычного, голова ощущается слегка тяжелой, а по ногам растекается легкое покалывание. Где-то на краю сознания царапало память хмурое марево сна, которое не вспомнить - но был он недобрый, свитый из черных и серых полутонов, оставшееся холодным потом на спине - от него и проснулся.

Под чердаком, где он лежал, шумели посудой, а незнакомый, но крайне деловитый и ворчливый престарелый женский голос строил и прикрикивал на кого-то.

- Получилось, - даже с некоторым недоумением отреагировал Филипп в тот миг, - Бабушка вернулась, - констатировал он невероятное, и попытался встать, чтобы убедиться самолично.

Тогда-то его и накрыло слабостью пополам с головокружением, а выступивший от незначительного усилия пот вмиг обернулся холодом, прострелившим в спину. И эта дрожь, стянувшая кожу, не унималась ни одеялом, свернутым вдвое, ни поджатыми к груди коленями.

Спохватившись, Фил потянулся к тайнику - но приглушенными от болезни почти до равнодушия эмоциями понял, что привычные действия не приводят ни к чему. Доступа нет - будто и не было никогда.

Замершее на вдохе дыхание обернулось лающим кашлем.

- Дотянулся?!.. - Билось в висках отчаяние, а разум клял самого себя, влезшего в один ритуал со старшим родичем. - Неужели я убил себя сам?.. - Слепила догадка о природе тех рун, которые он бездумно выписывал.

Но он же подстраховался, тайком сделав разрез на коже и украсив необычное полотно с изнанки... И он был нужен архимагу для ритуала! Ему же обещали прощение!.. Или это все - предлог, обман, затуманивший разум ложным успехом? И все усилия - зря?!

А потом новая волна надрывного кашля, оставшийся в ладони сгустком крови - и крик отчаяния застрял в сцепленных волей зубах.

- Нет, нет, - хрипел Филипп в потолок, пока внизу встревоженные кашлем родичи приставляли лестницу и суетливо пытались подняться. - Не сходится.