Кофе со вкусом убийства

Против воли Лиз заинтересовалась:

– Почему ты так считаешь?

– Он разливался соловьем, как младенец Картер не дает ему спать по ночам. Но он выглядел совершенно не так, как новоиспеченный отец, урвавший несколько часов сна. Помните отца Коннора Саймика? – Все улыбнулись, вспомнив храп, заглушающий динамики, на рождественском концерте второклашек. – Если он лжет о таком, то трудно рассчитывать на правду в остальном. К тому же он пьет кофе.

– Как и большинство людей, – заметила Пэт.

– Чашки на сушильной доске, – пояснила Тельма. Она напряглась. В голове снова возник призрак детали, которая ускользала от нее.

В этот момент Пэт одновременно пнула ее, толкнула Лиз и шикнула на обеих.

– Не смотрите, – прошипела она, как будто их головы были способны вращаться на сто восемьдесят градусов, а глаза выкатиться из орбит.

Чуть повернув голову, Тельма увидела двух женщин, вошедших в бар: одна из них была темнокожая девушка, предположительно Хохотушка Джо, а другая – Мэнди Пиндер.

– Пиджак от «Шанель», – заговорщицким тоном заметила Пэт.

Тельма и Лиз сразу же узнали ее. За годы работы они встречали много бывших учеников; некоторые из них были более взрослыми версиями своих шестилетних «я», в то время как на других оставили свой неизгладимый отпечаток возраст, стрижки, очки, морщины и калории. Мэнди относилась к первой категории. Ее волосы были зачесаны назад, как в детстве, и у нее осталась та же форма лица, широко раскрытые глаза, немного пустой взгляд (обрамленный яркими тенями для век). Но было в ней что-то еще, какое-то чувство, которого не было двадцать лет назад и которое с трудом можно выразить словами. Печальная, подумала Лиз; Тельма, вспомнив Селию Джонсон в «Короткой встрече», остановилась на варианте «затравленная».

Если Мэнди и заметила своих бывших учителей, то она их не узнала; они с Джо направились к столику в другом углу винного бара, углубившись в беседу.

– Что нам делать? – спросила Лиз, напрягшись всем телом, как будто собиралась сорваться с места и вырвать мяч у противника.

– Пока ничего, – спокойно ответила Тельма. – Чуть позже одна из нас может подойти к бару, заметить их и завести беседу.

– Дорасскажи пока, что там с этим парнем, – попросила Пэт. – Ну этот, ремонтник, похожий на Беттриджа…

– Оливер Харни, – поправила Лиз.

– Или Тони Рэнсом, – добавила Тельма.

– Что там с крышей? Ее нужно чинить? – спросила Пэт.

– В его мечтах. – Тельма поставила бокал на стол и рассказала о последующем осмотре крыши Эрнестом Крэбтри. Эрнест был разнорабочим, работавшим в колледже с незапамятных времен и присматривавшим за Тедди и Тельмой с тех пор, как они переехали в ветхую раковину, каковой был дом 47 по Колледж-гарденс много лет назад. С рвением, граничащим с деспотичностью, он следил за ремонтом дома, крыши, проводки, стен, гидроизоляцией. Если возле дома номер 47 что-то случалось, Эрнест Крэбтри был тут как тут. Когда Тельма пригласила его подтвердить слова Оливера, Эрнест от наплыва эмоций в кои-то веки лишился дара речи. Тельма едва убедила его, что не ищет другого рабочего, а когда она поведала ему о «проскальзывании» и расценках на ремонт крыши, ей пришлось усадить его и предложить чашку чая. А уж когда речь зашла о проводке, в чай пришлось плеснуть щедрую порцию лучшего виски Тедди, и Эрнест не уходил до тех пор, пока Тельма клятвенно не заверила его, что Оливеру Харни и близко не разрешат подойти к крыше, водостоку, проводке и чему-либо еще в доме номер 47.

– Значит, он все выдумал.

– От начала до конца. Даже малыша Картер. Плюс у меня есть вот это. – Она достала из сумочки увеличенные фотографии страниц ежедневника. На каждой странице синей, красной и зеленой ручкой судорожным, пляшущим почерком был написан ряд цифр, некоторые подчеркнуты, некоторые со звездочками, некоторые с вопросительными знаками.

Пэт посмотрела на снимки. Если Лиаму нужно больше цифр для его поисковой системы, то он получит их. Она взяла копию и положила ее в сумочку.

– Ты звонила кому-нибудь? – спросила она.

– В двух местах не ответили, один номер отключен. Дважды трубку взяли пожилые люди. Когда я сказала, что мне порекомендовали этого рабочего, ни один из них, похоже, не понял, о ком я говорю. – Лиз и Пэт чувствовали, что это не все. – Потом я позвонила по номеру в Мэшеме. Сначала я дозвонилась до миссис Уокер, но очень быстро трубку взяла ее дочь Дженнифер. Я рассказала, что мне порекомендовали этого ремонтника. Имя Оливера Харни ей ни о чем не говорило, но когда я упомянула довольно потрепанный черный фургон, у нее явно подскочило давление. Реакция была, скажем так, взрывной.

– Почему? – спросила Пэт. – Что он сделал?

– Это я выясню, когда увижусь с ней на следующей неделе. Никто не хочет съездить в Мэшем?