Кофе в бумажном стаканчике

К приезду хозяина дома гостиная, кухня и прихожая сияли чистотой, не было уже того унылого запустения, которое встретило их здесь рано утром. Сергей, смущаясь, торжественно вручил женщинам розы: Тимофеевне – розовые, а Наде – алые, ослепительно пылающие на фоне темно-зеленой листвы. Надя спрятала порозовевшее лицо в прохладных лепестках. Увидев ее букет, Тимофеевна понимающе усмехнулась, но Сергей на это не обратил никакого внимания. Был он суетливый, растерянный, будто очень хотел, но никак не решался что-то сказать или сделать. Не дожидаясь благодарности, он снова ушел к машине, вернулся с объемистыми продуктовыми пакетами, достал бутылку сухого вина.

– Знаете, дамы, я предлагаю для начала выпить. Сегодня у нас все-таки праздник.

Тимофеевна одобрительно закивала головой.

– Давно пора, а то сегодня у всех сплошной стресс. Никогда не видела такого ужаса – будто Мамай прошелся.

Сергей ничего не ответил и разлил вино.

– Давайте выпьем, – он первым осушил бокал, подошел к Тимофеевне, неожиданно обнял ее и на короткое время прижал к себе. – Спасибо вам, мне еще никто никогда так не помогал. Простите меня.

Тимофеевна прослезилась и, переполненная чувствами, воскликнула:

– Да бог с тобой, Сережа! Это же нормально! Ты слишком привык парить в своих небесных высотах и даже не знаешь, что все намного проще, чем тебе кажется. И люди гораздо отзывчивее, чем ты думаешь. Ты, главное, не отворачивайся от них.

– Я больше не буду, – он сказал это очень серьезно, будто поклялся.

Надя, молча наблюдавшая эту сцену со стороны, остро почувствовала, что это действительно была его личная клятва, и Тимофеевна ее приняла.

– Ну-ну, все хорошо, – она по-матерински похлопала его по спине, – давайте продолжать, нам очень нужна твоя помощь.

Ольга Тимофеевна взялась за приготовление обеда, а Сергея с Надей отправила разобраться с ее вещами. Пока он ходил за ними к машине, Надя решила выкупаться после уборки, открыла свой шкаф в спальне и растерянно застыла – он был отвратительно пуст, как будто ее здесь никогда не было. Она повернулась к Сергею, который вошел за ней в спальню, и с изумлением спросила:

– Ты выкинул всю мою одежду?

Он отвел глаза в сторону:

– Ну, в общем, да. Не совсем… Пошли, покажу, – взяв за руку, он повел ее в гараж.

Там стояла брошенная ею машина – с густым слоем пыли на голубом капоте, приспущенными колесами. Надя остановилась перед ней. Пятна грязи на правом крыле появились год назад, когда ее забрызгал проезжавший мимо грузовик, так и остались с тех пор. Наверное, водить надо будет учиться заново, она совсем отвыкла. Захотелось потрогать запыленные бока, провести по ним пальцами. Разве можно так сильно соскучиться по машине, на заднем сиденье которой весь прошедший год одиноко ютилось детское кресло, а в углу сиротливо валялся сине-красный мячик? Оказывается, можно! Глеб открыл багажник и стал вытаскивать тугие черные полиэтиленовые мешки.

– Все вещи здесь. Даже украшения. Прости, я не хотел ничего твоего видеть в доме. Очень злился. Думал, приедешь забирать – выгоню машину на улицу, отдам ключи. А ты так и не приехала. От этого злился еще больше. Решил, что у тебя уже все новое – одежда, дом, машина. Давай, помогу разобрать, – он выглядел очень виноватым.

Надя тяжело вздохнула.

– Спасибо, хоть на помойку не выкинул. Ладно, разберем вместе.

Забрав вещи, они понесли их в дом.

После обеда Тимофеевна, довольная собой, тепло попрощалась и ушла домой, гордо подхватив гигантский букет, словно выигравший сражение полководец – заслуженную награду. Надя повела Лялю в детскую укладываться спать. Время было послеобеденное, девочка терла глаза, сильно капризничала. Наконец, удалось ее укачать в обнимку с зайцем. Надя укрыла ее и вышла, оставив дверь приоткрытой, чтобы услышать плач, если она проснется. Ей было неуютно. Что делать дальше? Снова чувствовать себя полноправной хозяйкой или пока подождать? Как поведет себя Сергей? Он стал другим. Никогда раньше она не видела, чтобы он краснел, смущался, сбивчиво говорил, начисто лишившись былой уверенности. Это ее беспокоило. Через минуту она останется с ним наедине – после года разлуки, смертельной обиды, недобрых мыслей. Что нужно сделать, чтобы преодолеть отчуждение? Или он придумает что-нибудь сам?

Надя робко вошла в спальню. Сергей перестилал постель.

– Вот, тоже решил немного навести порядок. Как там дочь?

– Спит, у нее море впечатлений. Наверное, ночью будет капризничать.

– Надя, у меня предложение, – он выпрямился и напряженно посмотрел на нее.

– Какое?

– Пойдем в душ вместе, – он проговорил эти слова очень трудно, словно спрашивал разрешения, оставшись стоять в спасительном отдалении, – как когда-то давно… Раньше…

– Да, хорошо, – она ответила не раздумывая, сил что-то решать самой у нее больше не было.