Когда ад замерзнет

А когда появилась Полина Щеглова… вот как это было? Зачем она появилась в этом дворе? Это не была случайность, ей что-то понадобилось, но что?

И как это связано со смертью алкашей и грязнули Зойки? И как это увязать с огромной суммой старых денег, которые в свою бытность настоящими деньгами могли подарить владельцам гораздо лучшую жизнь, чем в этом доме?

А может, это вообще никак не связано, и надо оставить все для полиции.

А еще есть Степан. И его машина — внедорожник, и сам он высокий и не носит модных узких штанов… Хотя его машина темная, но помнится мне, в последнюю неделю не было дождя, и машина могла покрыться пылью, а значит, при тусклом свете запросто выглядела бы серой.

Потому что уж очень совпало его появление в моей жизни с убийствами.

Впрочем, как и мое появление в этом доме, пацаны даже заподозрили меня, а теперь я думаю, что приземлилась аккурат посреди глаза урагана, и стена тайфуна смыкается вокруг меня с угрожающей быстротой. Что-то здесь варилось все это время и как раз сейчас закипело, а я случайно оказалась посреди этого.

Я вам говорила, что невезение преследует меня всю жизнь? Ну, вот.

Мне нужно расспросить кого-то еще, думаю, докторшу.

— У тебя такой вид, будто ты решаешь судьбу мира.

Ах да, Степан еще здесь.

— Степа, ты не можешь ненадолго одолжить мне машину? — Я знаю, что о многом прошу, но иначе мне нипочем не успеть. — И побыть тут с детьми, а я смотаюсь в больницу.

— Ты заболела?

— Нет, конечно. Это насчет Катьки звонили, я должна…

Я безбожно лгу, но ему об этом знать не надо.

— А у тебя есть права?

Конечно, у меня есть права, и машина была, а потом заболел папа… ну, вы понимаете.

Получив ключи от машины, я выскакиваю из квартиры. У меня пара часов, и за это время мне нужно кое-куда смотаться.

— Вы сестра… — Врач делает постное лицо. — Конечно, вещи забрала полиция, но мы записали адрес, по которому проживала ваша сестра — с ее слов, конечно. Зерновая, дом восемь, квартира сорок. Это на Бородинском…

— Я знаю.

Как же не знать, это квартира Виталика Ченцова.

А теперь она Лилькина, и мне надо туда.

— У вашей сестры в кармане были ключи. — Доктор роется в ящике стола. — Сумку полиция забрала, а мы начали ее раздевать, ну и выпали ключи.

Я и сама таскаю ключи и сотовый в карманах, это очень удобно.

Квартира Виталика — небольшая однокомнатная конура, оставшаяся ему от родителей, погибших в какой-то аварии примерно за год до нашего знакомства. И Катька жила здесь с Лилькой, потому что вот знакомый заяц, нормальной расцветки, этого зайца ей моя мама купила на прошлый Новый год, когда все еще было хорошо и все были живы. И вот эту курточку лиловую ей тоже покупала моя мама — на вырост, и вот эту шапку с двумя пушистыми помпонами.

И Катькины вещи повсюду.

Видимо, Катька забрала Лильку ради квартиры, а потом, выяснив, что квартира ни при каких раскладах ей не достанется, просто отдала ставшего ненужным ребенка в приют и решила взять на приступ наш бывший дом. Катька никогда не выпускала из рук ничего, что считала своим.

Я забираю документы на квартиру с собой, попутно осматривая это жилище. Обычный клоповник, надо привести все это в порядок и сдавать, а дальше Лилька сама разберется, что с этим делать.

Кто-то открывает дверь, но я закрыла ее на задвижку, так что ключ бесполезен.

Но мне интересно, кто пришел, и я смотрю в глазок. Так и есть, Катькина подружка, и у нее есть ключи.

— Тебе чего здесь надо?

Это мы говорим хором, хотя я не знаю даже имени вульгарной девицы.

— Ты не можешь сюда приходить, ты ее даже сестрой не считала, Кэт мне говорила, что ты всю жизнь только ныла и нос задирала, считая себя умнее всех. — Девка орет и пытается протиснуться в квартиру. — Ты была в этой семье лишней, ты родителей ревновала к девчонкам, ты…

Я выхватываю у нее из рук связку с ключами и толкаю ее обратно на лестницу.

— Квартира принадлежит моей племяннице, тебе здесь делать нечего, а если ты не прекратишь орать, я вызову полицию, и мало тебе не покажется.

Это совсем не то, чего ожидала незваная гостья. Видимо, у нее обо мне сложилось превратное мнение.

— Да кому она нужна, эта постоянно ноющая макака. Она же в приюте.

Она заметно сбавила тон, все эти орущие бабы в леопардовых штанах мигом затихают, когда понимают, что есть вполне реальная возможность выгрести сдачи. Только «девочки» этого не понимали, потому что так их воспитали, внушили им, что они хрупкие, беспомощные и беззащитные и что при виде их всем захочется умиляться и бросаться на помощь, а не бить по роже.

Ну, вот такие клише в обществе: если барышня маленькая и тощая — надо защитить или прогнуться под любую ее тупую истерику, она же такая маленькая и тощая. А если высокая, то должна быть умнее, лучше, делать больше работы и не сметь огрызаться или защищать себя — смотри, какая ты здоровенная лошадь и какая она маленькая, неужели тебе жалко для нее?