Когда душа любила душу

Двадцать седьмого сентября Ирина мне написала: «Уважаемая Татьяна, Ваше письмо я получила и уже переслала. Я знаю, что сегодня (а может, и дольше) Е. А. будет в Нью-Йорке, но не уверена, что смогу с ним поговорить: у него большая программа». Двадцать восьмого она сообщила: «Поговорить с ним мне удалось, я сказала, что переслала Ваше письмо. Он помнит бандероль. Потом ответит письменно».

Ответа от Евтушенко я не получила, но Эльга Васильевна установила контакт с его домоправительницей и изредка справлялась, нет ли новостей. И вот много времени спустя в очередном телефонном разговоре выяснилось, что Е. А. в отъезде, но Катиной книжки, которая раньше лежала на письменном столе в его кабинете, там нет — по-видимому, он взял её с собой. Это звучало обнадёживающе. А в декабре 2009 года, в годовщину Катиной смерти, я обнаружила в газете «Новые известия» статью Евтушенко «Певшая от имени молчащих». И не только статью, но и его стихотворение, посвящённое Кате! Душу щемит от того, как откровенно и по-доброму он написал об ироничном использовании ею строк из его песни: «Я люблю свою песню “Хотят ли русские войны?..” и никогда от неё не отрекусь, но она могла искренне звучать только тогда, когда и была написана, до бессмысленной войны в Афганистане… И мне, конечно, было горько услышать Катину песню, которую она спела перед ранеными “афганцами” в Узбекистане, перенеся мой рефрен из контекста “оттепели”, в которой родилась песня, в ситуацию государственного нервозного агрессивничанья ценой человеческих жизней. Но я не обиделся на Катю, потому что у неё была не издёвка, а боль. Она ведь написала: “Но зато я знаю, где душа, — Там, где боль от нашего прощанья”. У неё был именно такой, может быть, единственно человечный подход к людям и вообще к жизни. “Бросают их в десант, как пушечное мясо. Кто выживет — тому награды и почёт. Пока мы тут сидим, пьём чай и точим лясы, Сороковая армия идёт вперёд! Идут обратно в цинковых гробах, В медалях, звёздах, знаках, орденах. «Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишины…»” Если так не написал я сам, спасибо, что это сделала она».

Жизнь после жизни

Рильке писал: «Но в час, когда напев дошёл — певец вдали. Мы музыкой полны, но рядом нет Орфея». Конечно, никто не сможет заменить Катю, особый тембр её голоса, её стиль, которые пленяли слушателей на её концертах и продолжают покорять в записях. Но чтобы её наследие завоевывало новых слушателей, необходимо живое исполнение её песен. Было сделано немало попыток найти кого-то, кто смог бы проникнуться их очарованием и достойно донести их до слушателей. Одной из первых, как я уже писала, стала Катя Нехаева, сама талантливый автор, которая написала множество песен на стихи русских поэтов, включая наших современников. Она умеет находить в творчестве каждого лучшее и наиболее адекватное её собственному мироощущению. Такой «нюх» на хорошую поэзию не мог оставить Нехаеву равнодушной к творчеству её тёзки. Психолог Инна Суботина, постоянный посетитель слётов и концертов авторской песни в Америке, написала: «Когда я услышала, как Яровую поёт Нехаева — я послала ей огромную благодарность, так как я всё ждала, что кто-то вспомнит о таком ярком таланте — не может он просто исчезнуть! У меня до этого была только её кассета — в ней протёрли дырки, так заслушали!»

Нехаева написала песню и на стихи Яровой. Однажды вечером она позвонила мне: «Срочно диктуйте стихотворение “Меня на день рожденья не позвали”. Может получиться неплохой романс». Сказала, что так на неё действует полнолуние. Это было ещё до книги, но незадолго до этого я рассказывала Кате Нехаевой о нашем с Борей посещении Дробицкого в Москве и о нескольких посвящениях ему, написанных Яровой. Одно из них не было песней, и Нехаева вспомнила понравившиеся ей строчки:

Вы мне дублёнок не кидали в ножки
И в ушки мне не вешали камней.
Любовь моя пластмассовой серёжкой
Затеряна средь Ваших простыней…

В тот же вечер она перезванивает мне, и я слушаю по телефону новую песню — действительно, романс, хотя по тексту я бы никогда не предположила, что это возможно. Но у Нехаевой есть и прекрасная песня «Обезьяна» на стихи Ходасевича! В нахождении мелодического эквивалента для неё не существует ограничений, она умеет помочь достойным стихам заиграть новыми красками.

История продолжилась, когда эту песню услышала нью-йоркская поэтесса Ирина Акс, известная своими талантливыми пародиями. Она мгновенно среагировала на строчку о пропавшей серёжке, написав шуточное стихотворение «Ах, граф, мы вам так благодарны за давешний вечер»:

Я в вашей постели намедни забыла… Серёжку!
Велите ж ему, как проспится, чтоб ехал домой.

Так появилась вторая песня, своего рода антиромане, и Катя Нехаева часто потом исполняла этот ставший популярным диптих[28].