Когда камни меняют цвет

— Стало быть, я не гожусь тебе, лейра? — с холодной яростью спросил Шамис. — Не так смазлив, как Таль? Или же не стою столь высоко, как он? А может, ты надеешься, что окрутишь его, и он уговорит лиори отпустить тебя?

— Прекратите…

— Молчать! — гаркнул риор.

Он стремительно развернул Ирэйн к себе спиной и толкнул ее к зубцу:

— Я могу взять тебя прямо здесь и сейчас, и мне не нужно ни твоего дозволения, ни желания, — прошипел смотритель в ухо женщине. Его ладонь легла узнице на живот, после скользнула ниже, и Ирэйн вскрикнула от омерзения и боли, когда пальцы риора, смяв ткань платья, протиснулись между ее ног и надавили на сокровенное. — И никто, слышишь, никто не посмеет вмешаться. И знаешь почему?

— Пусти! — взвизгнула лейра в отчаянной попытке вырваться от рук риора.

— Потому что ты — никто, — продолжал он, не слушая женщину. — Ты — пустое место, лейра. Преступница, гнилая кровь в артериях славного рода. Ты сдохнешь в этих стенах, и твое тело сожгут вместе с другими отбросами. И как ты, Никто, смеешь издеваться надо мной — потомком высокого рода? Как смеешь вертеть хвостом и заигрывать с другим мужчиной? Кто он тебе?! — заорал Шамис, вновь надавив пальцами между ног Ирэйн.

Она скривилась, зашипела, но только преисполнилась ответного бешенства. Узница зло хохотнула:

— Что тебе за дело, риор смотритель?! — воскликнул Ирэйн. — Кто бы они ни был, тебе не равняться с ним! Ты просто животное, Шамис!

— А ты шлюха! — рявкнул риор. — Я видел, как ты смотрела на него, видел! Ты же таяла, как свеча! Я предупреждал, что между нами никто не встанет? Я тебя предупреждал?!

Лейра не ответила. Она продолжала извиваться, пытаясь освободиться из капкана сильных мужских рук. Риор вдруг уткнулся лбом в затылок узнице и простонал:

— Какая же ты неблагодарная дрянь, Ирэйн. Я же вился вокруг тебя, пытался угодить…

— Выполняя приказы госпожи? — язвительно спросила женщина. — Что ты дал мне такого, чего она не одобрила в своем распоряжении? Лживые признания и посулы, такие же фальшивые, как твои брачные клятвы? Как ты вообще смеешь задавать мне вопросы?! Кто ты такой, риор Дин-Шамис, чтобы лезть мне в душу? Иди и задай все эти вопросы своей жене!

— Не смей, — глухо велел смотритель. — Лучше молчи…

— О чем? О том, кто отец твоего последнего отпрыска? Ты ведь здесь, риор, а она там. Так иди и спроси, была ли она верна тебе весь этот год! Допрашивай свою жену, смотритель! Вы льете одинаково сладкий мед в ваших письмах, но ты уже показал, насколько честен, так может вы ягодки с одного куста, а, Шамис?

Узница издевательски рассмеялась, но смех ее оборвался от нового рывка. Взбешенный смотритель схватил лейру за горло:

— Не смей говорить о том, что тебя не касается! — крикнул он в лицо Ирэйн, с силой тряхнув ее. Голова женщины откинулась, и она ударилась затылком о камни стены.

— Ты требуешь от меня ответа, будто я давала тебе клятву быть верной, — сквозь слезы усмехнулась лейра. — Я всего лишь напомнила тебе о той, с кого ты можешь требовать ответ. И не смей порочить мое имя, ублюдок! Я виновна лишь перед моей сестрой, и искупаю свой грех! Порочь себя, Шамис. Здесь только одна шлюха, риор, и это ты! — Узница вновь хохотнула и воскликнула: — Высокородный риор

Дин-Шлюха!

— Заткнись!!! — гаркнул смотритель, и его кулак впечатался в живот женщине.

Она задохнулась. Слезы брызнули из глаз, и рыдание прорвалось сквозь стиснутые зубы. И все-таки лейра не покорилась.

— Мразь, — просипела она, и удар обрушился во второй раз.

— Риор смотритель! — истошный вопль одного из стражей врезался в густой горячий воздух, превратившегося в душный кокон, в котором оказались палач и его жертва. — Остановитесь! Риор смотритель!

Шамис не слушал. Он обхватил задыхавшуюся женщину за лицо и, вновь вздернув, поставил на ноги.

— Не смей порочит мой род, — опасно понизив голос, произнес смотритель. — Не вздумай раскрывать рот ты, жена хартия, — и риор, скривившись выплюнул: — Лейра Дорин.

И она сорвалась, в одно мгновение забыв о боли. Ярость полыхнула, затмив взор, и Ирэйн взвилась подобно дикой кошке. Она скрючила пальцы, набросилась на риора.

— Не смей! — зарычала лейра, полосуя его лицо ногтями. — Не смей трогать грязным языком благороднейшего из мужчин! Не смей оскорблять честнейшего из риоров! На смей, мразь, не смей! — визжала женщина, вновь и вновь кидаясь на своего противника, превосходившего его в росте и весе. — Если бы он был здесь, ты бы уже захлебнулся своей поганой кровью…

Взбешенный мужчина оторвал от себя узницу, с легкостью отшвырнул ее и, нагнав, с размаху ударил ногой по ребрам. Ирэйн закричала, закрываясь от нового замаха, но удара больше не последовало. Смотритель схватил ее за шиворот, как котенка, встряхнул, ставя на ноги, и потащил за собой, больше ничего не говоря.

— Прочь! — заревел он, отгоняя стражей, все-таки поспешивших на помощь женщине. — Сгною, сволота!

И защитники отстали от смотрителя. Они смотрели вслед смотрителю, гнавшему впереди себя свою жертву. Кто-то болезненно поморщился. Мужчины грязно выругались, но так и не решились идти следом.