Когда мертвые заговорят

– Хорошо, – сказала я и прошла вглубь палаты, прикрыв за собой дверь. Остановившись у окна, я выглянула на парк, попытавшись отогнать от себя ощущение, будто очутилась в ловушке.

– Меня зовут детектив Нильссон. Это офицер Крестовски.

Я кивнула, пожав ему руку:

– Кая Айрленд. Со мной уже разговаривали.

– И все же, – не стал отступать детектив Нильссон, – что случилось тем вечером?

– Я ведь рассказывала, – встряла Кира недовольным тоном. – Кая здесь ни при чем.

Я с трудом сдержалась, чтобы не покоситься в ее сторону. Прочистив горло, я заново начала описывать произошедшее:

– Я услышала крики. Поднялась на лифте на эт…

– Откуда вы знали, на какой этаж вам нужно?

Почему он говорит так, будто я была в подвале, а она – на десятом этаже?

Замешкавшись, я осторожно ответила:

– Кричала Кира. А она могла быть только в палате Аспена. Перед дверью столпились пациенты. Никого подозрительного. Кира лежала на полу…

– Ты поднялась на лифте? – опять перебила Кира. В этот раз я пригвоздила ее взглядом, мысленно приказывая замолчать, и она в ответ скорчила рожу. Про себя я отметила, что выглядит она просто прекрасно, если не брать во внимание бледность кожи.

– Никого подозрительного я не видела, – повторила я, обращая внимание на полицейских. Офицер Крестовски плотно сжала губы, затем махнула рукой в сторону двери. Шепнула Нильссону, что отлучится на минуту, и он как ни в чем не бывало кивнул. – Но если я что-то вспомню, – твердо добавила я, – обязательно расскажу.

Детектив Нильссон пристально посмотрел на меня, словно пытался понять, говорю ли я правду. Его взгляд не сулил ничего хорошего, и я поняла почему, когда он сурово произнес:

– Надеюсь, что вспомните. Случилось так, что вы принесли этому городу много несчастий, мисс Кая Айрленд.

Я долго смотрела ему вслед.

Я принесла этому городу много несчастий? Я? Как насчет того, что Криттонский Потрошитель годами мучил Дэйзи Келли, похитил ее и насиловал, в результате чего родилась я? Как насчет того, что мои настоящие бабушка и дедушка посоветовали моим родителями выкинуть меня на улицу?

– Не парься, – сказала Кира, и я почувствовала, как она дергает меня за рукав. Я посмотрела на нее, и она закатила глаза, видимо думая, что перекошенное лицо должно меня обнадежить. – Он такой же козел, как они все.

Дверь внезапно распахнулась и Кира захлопнула рот. Детектив Нильссон равнодушно посмотрел сперва на нее, выглядывающую из-под одеяла, затем на меня, и опять на Киру. Насмешливость в его взгляде могла говорить только о том, что он слышал ее ругательства.

– Как давно вы виделись с вашим отцом?

У меня внутри все перевернулось, но я постаралась сохранить невозмутимость. Кира кашлянула, затем застонала, морщась от боли, явно пытаясь выиграть время, и только потом ответила:

– Недавно. Мы не в очень хороших отношениях.

– Хм. – Детектив Нильссон буравил Киру взглядом. Она начала противно краснеть, и вместе с тем моя грудь медленно сжалась, будто кто-то пытался нацепить на меня корсет. – До меня дошли слухи, что ваш отец вас обижал. Это так?

Кира бросила на меня взгляд, полный паники, но я никак не отреагировала. Словно ничего не случилось. А ничего и не произошло.

Детектив Нильссон приблизился на полшага к койке Киры, засунув руки в карманы.

– Это правда?

– Нет.

– Хм, – опять выдал он и задумчиво почесал указательным пальцем переносицу. – Странно, но мы не смогли с ним связаться.

– Откуда именно эти слухи? Кто-то что-то видел?… – спросила Кира. Детектив Нильссон осведомился, подняв брови к всклоченным жестким волосам, седеющим на висках:

– Кто-то должен был что-то увидеть?

Я хотела сказать Кире, чтобы она замолчала. Ее вопросы были для детектива Нильссона как красная тряпка для быка – уцепится и не отпустит. Поняв, что попала в его ловушку, Кира вздохнула и сказала:

– Мы с отцом не были в хороших отношениях, но он меня никогда не бил.

Пытался прирезать, всего-то.

Я хотела стать незаметной. Отвернулась к окну и выбрала точку вдали, чтобы сосредоточиться на ней, а не на Кире и ее очевидных взглядах в мою сторону. Еще один такой взгляд, и детектив Нильссон смекнет, что я что-то знаю. Опять начнутся расспросы, подозрения, внезапные звонки.

– Что ж, – произнес он все тем же голосом, в котором тяжело было уловить какие-то эмоции. – Когда он свяжется с вами, дайте мне знать.

– Обязательно.

– Мы поставим перед дверью палаты охранника, чтобы убедиться, что ваш отец не посетит вас без нашего ведома.

Детектив Нильссон вновь вышел за дверь, но мы с Кирой не спешили заговаривать. Прошло около пяти или семи минут, когда она прошипела:

– Как думаешь, он ушел?