Когда на небе нет звёзд

…Я еду на машине, на огромной скорости по пустынной, голубой дороге, похожей на реку. Вид из окон представляет собой повторяющиеся деревья. Небо чистое, солнце где-то сзади. Даль застелила серая стена городских зданий. Мне не кажется, что я когда-нибудь доберусь до них. Я посмотрел вниз. На меня одет костюм, похожий на те, что носит мэр, а туловище перекрестил ремень безопасности. Гудение мотора больше напоминает шум сломанного телевизора. Мои руки лежат на клетчатом руле. Откинувшись на водительском сидении, я давлю на газ и просто еду вперед, хотя никогда до этого не водил машину. Это приятно.

– Я извинюсь… – вдруг услышали мои уши.

Я повернул голову направо и увидел Второго.

– Извинюсь… – продолжил он. – Если ты извинишься.

– За что?

– За то, что взвалил на меня все, чего не захотел касаться сам. За ответственность. За то, что я никогда не перестану пытаться… оживить тебя…

Второй выглядит спокойным и встревоженным, одновременно.

Я секунду смотрю на дорогу, и снова поворачиваюсь к нему.

– Я никогда не думал о тебе в таком ключе.

– Извинись.

– За что? Я ничего на тебя не взваливал. Я даже не хочу, чтобы ты был.

– Еще как хочешь.

Солнце перестало отражаться в зеркале заднего вида. Небо посерело.

– Мне было восемь лет. Я даже не понял, как создал тебя.

– А Винир не понимал, что…

– Не сравнивай нас. – перебил я Второго.

Небо стало совсем черное.

Я вздохнул, и сказал: – Ладно. Прости меня. Я не чувствую своей вины, но… Прости меня.

– И ты прости.

– За что?

– Анна. Ты не просто так заинтересовался ею. Я этому поспособствовал. У тебя и так возник интерес к этой девушке. Я лишь усилил его, как мог.

Лес и небо исчезли. Осталась только дорога.

– Зачем?

– Чтобы ты меньше думал об Авроре, или вовсе забыл… Это сработало. Не на долго.

– Ты хотел заставить меня забыть об Авроре? Это предательство… – сказал я. – Ты не имел права.

– Я не чувствую вины, но прости меня.

Я резко затормозил. Не пристегнутый Второй врезался своим лицом, в приборную панель.

– Ты всего лишь болячка в моих мозгах. Кем ты возомнил себя?! – кричу я Второму.

Он в свою очередь, схватился за лицо, и отвернулся от меня.

Минуту мы сидим в полной тишине. Потом Второй подал голос.

– Я всегда считал болезнью Аврору. – сказал н, откашлявшись. – Но знаешь, что? Это ты. Ты болезнь. Я бы прожил твою жизнь в сотню раз лучше.

Второй резко повернулся ко мне. Из его носа и рта сочиться… мерзость… Мерзостью, Второй пачкает свои штаны, сидение и… полмашины. Он с безумным выражением лицо, тянется ко мне своими грязными руками. Я пытаюсь снять с себя ремень безопасности. Руки Второго все ближе… Паника… Я тяну и тяну ремень и наконец, когда, пальцы Второго почки коснулись меня, застежка ремня щелкает, и я вываливаюсь из машины и оказываюсь… в городе.

Я поднялся на ноги. Напротив меня вход в заброшенный парк аттракционов. Все затуманено, будто сейчас летнее, раннее утро. При этом палящее солнце находится в зените. Идет снег, но не холодно. Дорога и моя машина исчезли. Вдалеке, в парке, я вижу черный силуэт Второго.

Я толкаю ворота и иду вперед.

Старые, никому не нужные аттракционы мрачно поблескивают на солнце и отбрасывают странную, живую тень, изображающую веселье, которое здесь уже давно не проживает. Тень старого чертового колеса на бетонном пустыре крутится, словно пытается рассказать, как ловко когда-то ее хозяин мог вызывать у людей страх. Тени выцветших карусельных лошадок, как и раньше, медленно поднимаются и опускаются, наворачивая круги, под заостренным куполом. Тени симпатичных лавочек показывают игрушки, шарики и сладости, которые когда-то там продавали. Я так же замечаю тени бегающих и играющих детей, и их родителей. Наверное, если бы я провел в этом парке хотя-бы один день из своего детства, пока он работал, мне было бы очень грустно видеть его заброшенным.

– Не так много посетителей, как хотелось бы. – говорит, внезапно появившийся рядом, Второй. Чистый, без единой царапины. – Денег на починку неисправных аттракционов не было. Зарплату платить не на что. Люди увольняются. Парк закрывается. Спустя тридцать лет его выкупает одна женщина, по имени… а какая разница? Она провела здесь очень много счастливых дней и решила, во чтобы то не встало, не дать исчезнуть этим лошадкам и каруселям. Но и у нее не было средств на починку. Понимаешь, она выкупила парк просто так. Чтобы его не уничтожили. Не построили на его месте торговый центр или жилой квартал. Она не хотела, чтобы счастливившие дни ее жизни ушли в небытие. Поэтому оставила о них напоминание. Все это… – Второй поднял руки вверх. – Огромный памятник ее детству. Удивительный факт, памятники не поворачивают время вспять. Только засоряют свободное место. На улице. В городе. В голове… Ты тоже воздвиг памятник.

Мы остановились.

– На самом деле ты их очень много создал. – продолжил Второй. – Они проглядываются в каждой твоей мысли, в каждой фразе. В каждом выражении лица. Лучший день твоей жизни. Любовь всей твоей жизни… Стоит заметить, что ты еще не так много прожил.