Когда не горят костры

Закончив куплет, она коротко оглянулась на остальных, и Аннуил подняла вверх большой палец.

Холли уже собралась стучать еще раз, когда изнутри, слегка приглушённый дверьми, раздался ответный куплет, пропетый хорошо поставленным голосом. Сначала её скрутила паника: «А что я должна делать дальше?» А потом она сменилась кристальным спокойствием, как это часто случалось в стрессовой ситуации на работе. Проблемы всегда её бодрили, маня ещё не взятыми планками, так почему что-то должно измениться сейчас?

Холли глубоко вдохнула и запела дальше, слова легко выстроились в рифмованные строки: что-то всплывало из памяти, ещё с тех времен, когда сквозь дверь песенную перебранку вела бабушка, что-то Холли додумывала на ходу. Аннуил даже не пришлось ей подсказывать, хоть она и подбежала к Холли вплотную, чуть ли не подскакивая от нетерпения.

Холли обменялась с хозяином дома ещё парой-тройкой куплетов, всё дальше и дальше уходя от традиционных отговорок, легко рифмуя забавные зимние загадки и заклиная неуступчивого хозяина и древними богами, и христианскими святыми. Она даже раскраснелась и машинально расстегнула несколько верхних пуговиц камзола.

Наконец, утомленный перебранкой хозяин распахнул перед ними свои двери, но внутрь не пригласил, вынес на большом подносе несколько бутербродов и запечатанную бутылку хорошего коньяка.

– Не серчай, Мари Луид, но в холостяцком доме большего и не найти.

Холли жадно глотнула выпивку, только сейчас ощутив, как саднит горло.

– Хорошая перебранка вышла, – широко улыбнулась Аннуил, вытирая губы и передавая бутылку Марху. – Посытнее хлеба будет!

И они двинулись дальше, на ходу дожевывая бутерброды. Холод пощипывал щёки, но в груди разливалось тепло, такое же золотое, как огни гирлянд, и Холли чувствовала себя счастливой.

3

Они уходили всё дальше от центра, и Холли уверенно вела остальных за собой, твёрдой рукой сжимая поводья Мари Луид. Их встречали по-разному – кто-то охотно откликался на песни, кто-то спешил отделаться угощением, кто-то пенял на время, катившееся всё ближе к полуночи. Достойные соперники встречались ещё дважды, одному даже удалось перепеть Холли и закончить перебранку в свою пользу, но он всё равно вынес угощение и похвалил чучело Мари Луид – «жуткая, словно настоящий скелет!».

Холли, опьянённая не столько вином, элем и коньяком, сколько бурлящей, почти позабытой детской радостью, не замечала, как становится всё темнее и холоднее, как острой россыпью вспыхивают звёзды на безлунном небе, как глаза её друзей отражают странное и чуждое мерцание.

Следующий дом выбрал Дэлвин. Он просто остановился у двери и не двинулся с места, и Холли, едва не споткнулась, не успев выпустить поводья из рук. Дом ничем не выделялся среди прочих, даже, пожалуй, был победнее и ухаживали за ним хуже.

– Ты уверен? – беззаботно уточнила она у Дэлвина. – Мне кажется, здесь ловить нечего.

Вместо него хрипло ответила Аннуил:

– О, цветочек, я знаю, здесь нас ждёт нечто особенное!

И она несколько раз громко стукнула в дверь. Почти сразу изнутри крикнули, словно хозяин караулил сразу за порогом:

– Кто там? Убирайтесь прочь, мы никого не ждём!

Холли улыбнулась и звонко запела, уже предвкушая, как за дверью раздастся облегчённый смех и их снова встретят вином и пирогами. Но не успела она допеть первый куплет, как изнутри снова закричали, перебивая:

– Убирайтесь прочь! Хватит вопить под окнами!

Холли сбилась и растерянно отступила назад. Окна дома так и оставались тёмными, зато замелькали огни у соседей. Впервые за ночь Холли почувствовала укусы холода и остро осознала, как может выглядеть агрессивно ломящаяся в дом компания, которую гонят от порога.

– Раз нам здесь так не рады, – дрогнувшим голосом предложила она, – может, вернёмся ближе к центру? Или просто – вернёмся? Уже действительно поздно.

– О нет, – в глазах Аннуил разгорался зловещий болотный огонь, – ночь в самом разгаре и вассейлинг тоже!

А Дэлвин шагнул к дверям и несколько раз стукнул по ним кулаком. Холли поспешно моргнула – ей показалось, что от его ударов по тёмному дереву разбегаются стрелочки изморози.

В нескольких домах зажёгся свет, Холли заметила силуэты людей, любопытно приникших к стёклам.

Она занервничала. Весёлый маскарад превращался во что-то не совсем законное.

– Ребят, хватит. Идём к другому дому, да хоть к соседям, там нас явно встретят лучше!

– Нам нужен этот.

Сначала Холли даже не поняла, кто это сказал, слишком низко и незнакомо прозвучал голос. Неужели Марх? Но нет, она видела его, он молчал. Не сразу она смогла осознать, что это сказал Дэлвин. Зачем он так пугает?

Холли сглотнула, шагнула к жениху, коснулась его плеча сквозь тонкую, неестественно ледяную простыню, прошептала сдавленно:

– Дэлвин, пожалуйста… не надо.

Но он снова поднял кулак и забарабанил в дверь. Теперь Холли отчётливо видела, как иней бежит по дереву, и оно трещит, не выдерживая мороза, лопается и расходится по волокнам. Спустя десяток секунд дверь перекосило. Марх отодвинул Холли в сторону и выбил её одним ударом.

– Дэлвин! Марх, не надо!