Когда падали стены… Переустройство мира после 1989 года

Чтобы получить представление о состоянии дел на месте, 15–19 декабря Бейкер вслед за своей речью в Принстоне отправился в короткую поездку в регион – встретился с Горбачевым, Ельциным и лидерами Кыргызстана, Казахстана и Украины. Помимо темы гуманитарной помощи, были подняты огромные вопросы о проведении внешней политики и политики безопасности. После переговоров в Москве, в которых участвовал ставший после переворота министром обороны генерал Евгений Шапошников, Бейкер почувствовал уверенность в ядерной безопасности и нераспространении, а также в вопросах контроля над вооружениями. Он был удовлетворен «сильным желанием республик удовлетворить Соединенные Штаты», что способствовало восприятию Вашингтоном того, что у него есть уникальный шанс «принести демократию в страны, которые о ней мало знают». Проблема, конечно, заключалась в том, что политическая либерализация могла позволить странам создать такие формы правления, которые противоречили американским ценностям и идеям демократии[1390].

Более конкретно, Бейкер был рад, что Ельцин ясно выразил свою надежду на то, что вооруженные силы СНГ будут иметь тесные связи с бывшим врагом СССР – НАТО. «Объединение с единственным военным альянсом в Европе стало бы важной частью безопасности России». В идеале он хотел, чтобы они «слились». Ельцин также попросил, чтобы Россия, Беларусь и Украина были допущены к предстоящему инаугурационному министерскому заседанию Совета североатлантического сотрудничества (NACC) в Брюсселе 20 декабря. Совет был создан Бейкером и Геншером в октябре того же года и одобрен на ноябрьском саммите НАТО в Риме. Он был предназначен для охвата бывших стран Варшавского договора, а также стран Балтии, в рамках предпринимаемых НАТО усилий по преобразованию самой себя для мира после падения Стены. Действительно, это было проявлением «руки дружбы», протянутой на лондонском саммите НАТО в июле 1990 г. Тогда лидеры союзников предложили новые отношения сотрудничества со всеми странами Центральной и Восточной Европы после окончания холодной войны. Но это также вытекало из важного выступления Бейкера в Берлине в июне 1991 г. (его второго выступления там после его речи о «Новом атлантизме» 1989 г.), в котором он предложил «Евроатлантическое сообщество, которое простирается на восток от Ванкувера до Владивостока», чтобы охватить весь Советский Союз. Как подчеркнул и генеральный секретарь НАТО Манфред Уорнер, в этот «решающий момент европейской истории» именно Соединенные Штаты оказались «в состоянии возглавить это начинание». В свете последовавших позднее противоречий важно отметить, что усилия НАТО по связям с Восточной Европой и NACC явно не были направлены на увеличение членства в Североатлантическом союзе и, таким образом, на распространение гарантий безопасности НАТО на восток. Этот вопрос вместе с вопросом о том, в чем будет в будущем заключаться миссия НАТО, хотя и маячил на заднем плане, но был отложен на неопределенное время в будущем в рамках постепенно разворачивавшихся дебатов о новой архитектуре безопасности[1391].

Просьба Ельцина к Бейкеру о присутствии на заседании NACC носила деликатный характер. На этом этапе СССР все еще существовал как государственное образование, а новые независимые государства еще не были официально признаны международным сообществом. Таким образом, было невозможно выполнить просьбу Ельцина о том, чтобы три ключевые европейские постсоветские республики приняли участие в заседании NACC. Тем не менее, учитывая яростные возражения Ельцина против идеи о том, что Шеварднадзе, недавно восстановленный в должности министра иностранных дел СССР, должен представлять союз и тем самым выступать от имени республик, включая Россию, Горбачев воздержался от отправки того в Брюссель[1392].

20 декабря, когда Бейкер оказался участником первого в истории заседания NACC в штаб-квартире НАТО, стало датой трогательного события. «В зале, где решались многие кризисы между Востоком и Западом, я мог оглядеться и увидеть министров иностранных дел всех бывших государств Варшавского договора» – Советского Союза, Болгарии, Чехословакии, Венгрии, Польши и Румынии, а также недавно обретших независимость Эстонии, Латвии и Литвы. «Это было настоящее зрелище»[1393]. СССР в отсутствие Шеварднадзе представлял советский посол в Бельгии Николай Николаевич Афанасьевский. И именно вокруг него развернулась незабываемая драма.