Когда плачут драконы

— Видел бы ты сейчас свою физиономию! — потешался он над Вилхе, но тому в этот момент было почему-то гораздо обиднее за кузину, чем за себя. Да, Кедде сделал то, что Вилхе и хотел; еще и столь быстро, еще и без всякой просьбы. Да, так было лучше для всех, потому что Беата в этих вылазках могла стать не просто помехой, а настоящей угрозой их безопасности. Да, ее желание погеройствовать было ребячеством и откровенной блажью, а шантаж заслуживал самого сурового наказания.

Вот только при мысли о Беате в душе просыпалась необъяснимая жалость и необходимость за нее заступиться. Все-таки сестра. Все-таки девчонка. Все-таки…

— Забей! — посоветовал Кедде, легко прочитав на лице Вилхе все его мысли. — Отвечать за нее — тебе оно надо? А так вроде как я виноват, а ты по-прежнему отличный парень. Главное, что это раз и навсегда отобьет у нее охоту соваться не в свое дело.

Вилхе кивнул, соглашаясь с его доводами. В том, что Беата не сможет избавиться от лишнего веса, он не сомневался. И все же поговорить с ней было необходимо.

— И не вздумай броситься ее утешать! — нахмурился Кедде, снова разгадав намерения товарища. — Понимаю, сестра, обязан защищать от всяких гадов вроде меня. Но только я своего решения не изменю, даже если мне и тебя в Армелоне придется оставить. Выбирая между драконом и человеком, поверь, я предпочту не тебя!

Вилхе прищурился, чувствуя, как уже привычное раздражение вымещает и удивление, и благодарность. Кедде тоже ударился в шантаж, используя свои преимущества. Да, у Вилхе не было крыльев, но эта проблема вполне решаема, особенно в свете появления в Армелоне Арве. Джемму тоже можно переманить на свою сторону, особенно воспользовавшись какой-нибудь из их ссор с Кедде. Кайя всегда будет с ним, тут и размышлять нечего…

Вилхе осекся, вынырнув из самонадеянности.

А если Кайя захочет остаться с Кедде? С ее отвагой, с ее умом, с ее находчивостью у них будет команда посильнее, чем у Вилхе со всеми его сестрами и братьями.

Да только главное совершенно не в этом!

Если Вилхе потеряет Кайю…

Нет, Энда все подери, нельзя ей позволять делать такой выбор! Только не сейчас! Сначала Вилхе должен исправить свои ошибки. Убедить Кайю в том, что ей нужен именно он, а не Кедде или кто другой. Иначе…

Зачем вообще все это?..

— Я всегда думал, что крепче мужской дружбы нет ничего на свете, — не поднимая на Кедде глаз, проговорил Вилхе. — Но ты вынуждаешь меня в этом усомниться.

Кедде недобро прищурился, но Вилхе этого уже не видел. Он резко развернулся и ушел вслед за Беатой.

* * *

Одже себя просто ненавидел. И кто его только надоумил поделиться с Беатой своими догадками? Не тайну же драконьего золота разгадал, а просто сообразил, чем Вилхе с друзьями в последние месяцы занимается. Зная его по прошлым подвигам, Одже отлично понимал, что не ради собственной забавы Вилхе раз за разом поднимает в небо синего дракона. Джемма, по необъяснимой причине испытывающая к Одже симпатию, как-то проговорилась, что Вилхе нашел способ защитить таких, как его старший брат, покуда градоначальнику это не удается. Одже не потребовалось много времени, чтобы уразуметь, о какой именно защите шла речь. А уж когда в казарме появился настоящий дракон, песочивший почем зря незваных освободителей, все окончательно встало на свои места. И пусть то, что Арве говорил, предназначалось исключительно для ушей его товарищей, Одже слишком привык ловить каждое слово и реагировать на каждый жест, чтобы не оказаться вытолкнутым из общества окончательно.

Отец разочаровался в нем еще до того, как сын научился ходить. Собственно, потому, что Одже встал на ноги только к трем годам, он и устал ждать. Слишком сильно мечтал о помощнике в деле его жизни, а Одже развивался чересчур медленно, чтобы тратить на него силы. Мать какое-то время пыталась сына защищать, но потом у нее появились другие дети, требовавшие забот и внимания, и об Одже попросту забыли. Никого в доме не интересовало, сыт ли он, одет ли, здоров ли, да и не помер ли вообще в своем углу на сундуке, приходившемся ему и кроватью, и столом, и мастерской.

Одже понимал, почему так происходит, и не держал на родных зла. Из дома не выгнали, и за то слава Создателям: могли ведь и на дверь указать рту бесполезному. Одже, правда, пытался помогать по дому. Носил воду, косил траву, колол дрова, кормил скотину, но все это делал слишком уж медленно и неумело, чтобы родители захотели оценить его старания. Их ведь не интересовало, что Одже учился, подглядывая за другими и тайно копируя их действия, потому что за явное подражание могло прилететь в лоб, и не только словом.