Когда у Амура сбился прицел

— Что ты несешь?! — перекосилось лицо Джермано от злости. — Если хочешь знать, то она в ту ночь не ночевала дома! Она попросила меня вернуться домой без нее и оставить дверь открытой!

— Врешь! — наскакивал на него Чиро, а Невио, схватив его за плечи, не подпускал даже тронуть Джермано пальцем. Чиро продолжил вопить: — Она сказала, что вернулась домой! А ты был пьян и не соображал, что делал! Затащил ее в кровать! А наутро сказал, чтобы она проваливала! Я убью тебя, если ты не признаешь ребенка и не женишься на ней!

— Твоя дочь умом тронулась?! Я пальцем ее не трогал! — Джермано окончательно вышел из себя и, казалось, готов был сам побить Чиро. — И в ту ночь я не был пьян и прекрасно помню, что делал!

Они орали так громко, что жители ближайших домов повысовывались из окон, привлеченные руганью. Кто-то уже торопился в их сторону из недр улочек, чтобы лично поприсутствовать при прояснении отношений.

— У тебя не получится уйти от ответственности! — крикнул Чиро. Лицо у него уже приняло багровый оттенок.

Мир вокруг Невио, казалось, рушился. Камни падали сверху, будто кто-то пробил крышу там, в небе, и перетирали в порошок все, что попадалось на пути: голову, мозг, сердце, душу. Силы стремительно покидали тело. Он чувствовал себя почти без сознания. Или почти мертвым.

— Чиро… — тихо произнес Невио, хотя ему показалось, что он крикнул на весь свет. — Оставь Джермано в покое! — теперь действительно крикнул Невио. — Он не трогал твою ненормальную дочь! Это был я…

— Ч.т. о?

На бесконечно долгий миг наступила тишина, оглушительная, звенящая. Все вокруг остановилось, замерло.

— Что ты сказал? — донесся откуда-то издалека приглушенный голос Чиро.

— Это я был в тот день пьян… Я был с ней…

Сильный удар в лицо. Отвратительный хруст. Затем немыслимое движение, кувырок — и полет. Полет в пронзительно синее небо. А потом приземление, жесткое, раздирающие. И невыносимая боль. Тысячами острых импульсов вонзившаяся в мозг. Она лишила дыхания, ослепила.

А потом темнота.

Бесконечная.

Глава 23

Ближе к вечеру Джермано вернулся домой. Солнце еще не закатилось за горизонт, только окрасило его желто-оранжевыми оттенками. Джермано нехотя покинул больницу, и то потому, что она закрывалась. Отец находился в реанимации в тяжелом, но стабильном состоянии, и оставаться там не имело смысла.

Можно было бы переночевать у родственников, чтобы ранним утром прийти к отцу, но Джермано решил вернуться домой. Пока он мерил шагами коридор и размышлял о случившемся, у него в голове никак не могла произойти стыковка фактов. То, что эта глупая девица сочинила какую-то немыслимую историю, которая привела к таким страшным последствиям, его просто выводило из себя. Эта злость в иные минуты даже перекрывала отчаянную тревогу за отца. И Джермано мучило совершенно неукротимое желание поехать и вправить мозги этой ненормальной. Особенно, когда по дороге домой он понял, что речь идет о событиях двухдневной давности: за такое время, насколько он знал, еще невозможно обнаружить беременность!

Он вылез из машины, уставший, встревоженный, злой, и вошел в дом. Решительно направившись в комнату Николь, он, не постучав, с размаху распахнул ее. Перед тем, как Джермано возник на пороге, она лежала на кровати с телефоном в руках. Но когда он так бесцеремонно ворвался к ней, Николь подскочила и воскликнула:

— Джермано!

— Что ты наделала, porca mignotta[1]?! — прошипел он, подскакивая к ней. — Что ты наплела твоему отцу?! — схватил он ее за руки и стащил с кровати.

Лицо Джермано было перекошено от ненависти, и Николь всерьез испугалась, что он убьет ее.

— Ты с ума сошел?! Что ты делаешь?! — шарахнулась она от него, прижимаясь к стене.

— Сошел с ума?! Да, я сошел с ума, видя, как этот бешеный Чиро скинул моего отца со стены! — крикнул он ей в лицо.

— Он… умер?! — широко раскрылись ее глаза. Ужас отразился в них, и Николь закрыла рот рукой.

— Он в реанимации, — прошипел Джермано сквозь зубы. — А твой — в квестуре, к счастью! Что ты ему наплела?! Ты ненормальная?! Ты какого дьявола сказала, что я был пьян после твоего дня рождения и чуть ли не изнасиловал тебя?! Ты что, идиотка?!

Николь закрыла лицо руками и навзрыд заплакала.

— Да еще наплела, что беременна! — с ядовитым сарказмом добавил он. — Через два дня?! Вы с твоим отцом два недоумка что ли?! Хоть бы почитали, откуда дети берутся! — со всей страстью тряхнул он ее за плечи.

Николь дернулась и ударилась о стену головой. Вскрикнув, она схватилась за ушибленное место, а слезы еще отчаянней брызнули из глаз. Но Джермано нисколько не волновали ни ее слезы, ни их причина. Он был вне себя.

— Отвечай мне, ты зачем все это устроила?! — снова с остервенением тряхнул Джермано ее за плечи.

Николь проговорила что-то совершенно невразумительное сквозь пальцы, через которые сочились слезы.

— Сейчас я отвезу тебя в квестуру, к твоему отцу… — с трудом сдерживаясь, прошипел Джермано.

— Нет-нет! Прошу тебя! — убрала она руки от лица и в умоляющем жесте сложила их.