Когда у Амура сбился прицел

— Не надо меня просить! — отрезал Джермано. — Ты пойдешь и расскажешь твоему отцу, что все это ты за каким-то дьяволом придумала! — он отпустил ее и сделал шаг назад, тяжело дыша.

— Я не буду ничего говорить! — крикнула Николь.

Раздался сигнал доставленного сообщения. Джермано бросил взгляд на кровать. Потом резко метнулся и взял ее смартфон. Разумеется, просто так он не включался. Тогда он подскочил к ревущей девушке и, грубо схватив ее за кисть, приложил палец к телефону. Она вырывала руку, хотела выхватить смартфон, но Джермано был сильнее и мощнее ее. Николь начала напрыгивать на него, колотить кулаками, и тогда Джермано, недолго думая, повалил ее на кровать, сел на нее сверху и скрутил сзади руки. Удерживая ее одной рукой за обе худенькие кисти, он открыл чат.

То, что он увидел, на некоторое время лишило его дара речи.

«Я сказала своему отцу, что беременна от Невио», — писала Николь подруге.

«Да ты спятила?! Никто тебе не поверит! Прошло всего два дня!» — следовал разумный ответ.

«Да брось, мужчины в этом не разбираются!»

«Ему 42 года, у него есть Джермано! Не считай взрослого мужчину, отца к тому же, дураком! И потом-то ты окажешься небеременной!»

«Глория… У меня задержка. Уже две недели…»

«ЧТО?!»

«Я боюсь! Ты не представляешь, как я боюсь! Мне страшно представить, что скажут мои родители… И как я вообще буду жить дальше…» — снабдила Николь свое сообщение рыдающими смайликами.

«Но… От кого?!»

«Не знаю… Наверное, от Дэрила…»

«Я даже не знаю, что сказать… Но ты зря решила Невио втянуть. Он еще к тому же может вспомнить, что ничего между вами не произошло!»

«Да как он вспомнит? — следовал саркастичный смайлик. — Он был совершенно пьян. Он упал на кровать и отключился. Я вообще не могла его растормошить!»

— Но… — Джермано не мог вымолвить ни слова. Он даже не мог сформулировать свои мысли. — Но… Речь идет о моем отце…? — пролепетал он.

Джермано от шока даже руку разжал. И Николь не преминула этим воспользоваться. Изогнувшись, она вывернулась и, оттолкнув его, соскочила с кровати. Джермано словно очнулся и увидел, как она кинулась к двери, видимо, намереваясь сбежать. Он помчался за ней следом, запихивая в карман джинсов ее телефон. Схватив Николь сзади, он бросил ее на диван в гостиной.

— Что ты делаешь?! — кричала Николь. — Я подам на тебя жалобу в полицию за жестокое обращение!

— Не испытывай моего терпения, cara! Я зол, как черт, а в таком состоянии я не умею быть нежным! — сквозь зубы процедил он. Снова сев на нее сверху, он скрутил ей руки, а потом принялся звонить куда-то. — Антонио, ты дома?… Пожалуйста, срочно приди ко мне, нам надо кое-куда съездить.

— Что ты собрался сделать? — с ужасом спросила Николь.

— Всего лишь отвезти тебя к твоему папочке, — насмешливо ответил Джермано.

— Я не хочу!

— А я не хочу видеть тебя здесь!

— Я уйду! Отпусти меня! — взмолилась Николь.

— Э, нет! Сначала ты расскажешь всем свои фантазии, а потом в квестуре решат, куда тебя девать.

Джермано опять достал из кармана телефон Николь и приложил к нему ее палец. Переписка открылась снова, и он принялся ее пролистывать. Ярость бурлила в нем, и он с трудом сдерживался, чтобы не побить девицу, которая навзрыд рыдала, уткнувшись лицом в диван. Но ему удавалось держать себя в руках, пока он не дошел до сообщения, от которого горячая итальянская кровь в его жилах просто вскипела. Если бы не друг, который в тот момент открыл дверь в дом, Джермано, наверное, свернул бы Николь шею.

— Джермано, ты что?! — кинулся к нему вошедший парень, оттаскивая от Николь.

Джермано, тяжело дыша, с ненавистью смотрел на Николь, в ужасе вжавшуюся в спинку дивана.

— У тебя мозгов меньше, чем курицы. Да и те попали в твою башку по ошибке! — процедил он. Потом посмотрел на друга: — Мне надо отвезти ее в Питильяно, в квестуру. Нужно, чтобы ты по пути туда присмотрел за ней. Чтобы очередных глупостей не наделала. Или меня не заставила их сделать.

****

К тому моменту, когда больницу открыли для посещения, Джермано уже ждал на крыльце, беспокойно шагая взад-вперед перед входом. Он выглядел уставшим, взъерошенным и нервным. Потом пришлось ждать еще часа два, пока проходили обследования. Он метался по коридору, как лев по клетке.

Вчера, когда отца только доставили в больницу, и Джермано ожидал вердикта врачей, в груди его горела паника, и он ни о чем не могу думать, кроме как о том, чтобы молиться. И да, он молился за жизнь отца. Ему стало вдруг страшно и одиноко, хотелось даже броситься кому-нибудь в объятия и расплакаться, но рядом никого не было.

Потом вышли врачи и сообщили, что состояние тяжелое, но стабильное, и заверили, что, по крайней мере, смерть Невио не грозит. Но он еще не приходил в сознание, и неизвестно, как полученные травмы отразятся на нем. Медики мягко попросили Джермано отправиться домой, ибо не было смысла ночевать в больнице. Он почувствовал, как облегчение буквально лишило его сил, и едва не упал в объятия врачей. Он был на грани потери сознания. От радости, что отец жив.