Кого не взяли на небо

— Образ лысеющего усатого гомика пассивной роли, что трётся ягодицами о микрофонную стойку под экспрессивные обещания «show must go on» измышлен и насаждён в умы лживыми СМИ и медиа, — фыркнула Селести, — На самом деле: пидарасы — сила!

Перекрещенные алебарды разомкнулись: гвардейцы распахнули массивные створки дверей. Аудиенция началась.

Девушки оказались в помещении, вовсе лишённом мебели: комфортный спортзал освещался дневным светом, проникающим сквозь шесть прямоугольных окон. Посередине залы на блестящем полу, выложенном средневековой мозаикой, кипела яростная схватка. Седой как лунь, статный мужчина с телом спортсмена и лицом старика гонял по помещению кривоногого горбуна. Последний легко уклонялся от яростных атак, избегая молниеносных ударов и выпадов с грацией матёрого павиана.

— Остановись, Квазимодо, и дерись, как мужчина, — воззвал старец.

Горбун извернулся, избежав очередного взмаха полуторного меча и, прыгнув старику за спину, наградил того грубым пинком. Огромная ступня, затянутая в пожелтевший на подошве, драный носок сочно впечаталась в усохшую задницу. Старик пискнул и, выронив меч, упал на четвереньки.

Однако никакого недовольства Его Святейшество Пий XIII не выказал: подняв голову, он обнаружил перед носом стройные, широко расставленные женские ноги, обтянутые облегающими кожаными лосинами.

— Прекрасное видение, — поединщик обхватил протянутую руку Невенки и, легко поднявшись на ноги, прижал девушку к себе:

— Рад видеть тебя дитя. Твой крестник снова издевается над стариком, однако я вынужден признать — в этом опустошённом мире мы с ним — первые мечи. Он — первый, я второй, но собираюсь вскоре подвинуть Его Преосвященство.

Невенка опустилась на колено, припав губами к перстню и ожидая благословения понтифика.

— Я — второй, — ласково улыбнулся горбун, а вы, Ваше Святейшество, всего лишь третий, да и то из уважения к сану: среди моих бойцов имеются бойцы посильнее.

— Ты посмотри, каков наглец, — покачал головой папа, нежно оглаживая фиолетовую гриву волос, — Так кто же первый, просвети старика?

— Она, — узловатый палец, напоминающий коготь хищной птицы, указал в сторону высокой женщины, ожидающей поодаль.

Подслеповатые, слезящиеся глаза старика недоверчиво сощурились, он высвободил руку, отпустил волосы девушки и взмахнул рукой:

— Approcio, подойди.

Красноволосая женщина повиновалась и приблизившись, церемониально опустилась вниз.

— Синьорина Селести, — представил горбун, — Восходящее солнце инквизиции и моя правая рука.

Пий XIII возложил ладонь на макушку цвета красной меди, но тут же отдёрнул прочь, будто в густых космах женских волос пряталась ядовитая змея.

— Встаньте синьорина Селести, — потребовал понтифик, — Получив моё благословение, ответьте тем же: докажите, что епископ не преувеличивает ваши способности. Берите оружие.

Носок папской красной туфли толкнул к девушке тренировочный полуторный меч. Этой облегчённой железякой со скругленным кончиком и затупленным лезвием невозможно даже свинью зарезать.

— Ваше Святейшество хочет окончательно опозориться? — усмехнулся Теофил Рух.

— Как же нам тогда поступить? — обиженно поджал губы понтифик,— Я должен увидеть её мастерство.

Горбун заложил за щёки два больших пальца и оглушительно свистнул: двери с грохотом распахнулись, в залу ворвались швейцарские гвардейцы.

— Убейте её, — горбун качнул головой в сторону Селести.

Швейцарцы на то и швейцарцы, что лишних вопросов не задают, а все приказы выполняют чётко и беспрекословно. Единственный недостаток этих отважных воинов — они весьма простоваты. Гвардейцам и в голову не пришло порадовать своего хозяина красочной постановкой: сказано убить, значит надо убить.

Первый гвардеец перехватил рукоять алебарды и метнул её словно копьё. Направленное умелой рукой, страшное оружие понеслось точно в середину груди замершей на месте девушки.

Спустя мгновение она стояла в боевой стойке «рыбака»: широко расставив мускулистые ноги и склонив наконечник пойманной алебарды вниз, к мозаичной плитке пола.

Гвардейцы переглянулись, молча согласовывая действия; лишившийся алебарды вытащил из ножен на боку длинную шпагу и бойцы пошли кругом, обходя Селести с двух сторон.

Они атаковали одновременно, без предварительных ласок: финтам и широким замахам не место в боевой схватке.

Невозможно уклониться от двух точно выверенных уколов, исполненных настоящими мастерами клинка: шип алебарды метил в тонкую талию девушки, намереваясь пробить печень; острие шпаги нацелилось в другой бок — всё убийственно просто.

За миг до того, как холодная сталь вспорола нежную женскую кожу, оружие синьорины Селести пришло в движение. Наконечник описал в воздухе подобие восьмёрки — безумно быстрое, почти неуловимое для глаза движение.

Алебарда первого гвардейца, звеня и подпрыгивая на керамике пола, отлетела к ногам сгрудившихся у окна зрителей.

Второй рухнул на спину, словно подкошенный, камзол на груди стремительно намокал красным, рука, сжимающая эфес шпаги, безвольно откинулась в сторону.