Кого не взяли на небо

Перед тем, как ступить на мокрые плиты подземелий, Невенка сосчитала их всех: четыре инквизитора, включая её, и одиннадцать швейцарцев.

Спустя сотню шагов они настигли беглеца: гвардейцы несколько раз выстрелили по одинокой фигуре, внезапно выступившей из мрака.

Человек повалился на камни: нога наёмника, затянутая в разноцветное трико перевернула тело. Оно перевернулось с глухим стуком, истлевшая ряса сползла, обнажив пергаментную кожу, обтягивающую тонкие кости мумии.

Из-под капюшона на Невенку смотрели пустые глазницы мёртвого уже несколько веков католического монаха. Ниже колен ноги были отсечены пулями гвардейцев.

— Отлично,— похвалила она швейцарских воинов, — Теперь точно так же сработайте реальную цель.

Те покачали стволами штурмовых винтовок и двинулись вперёд. Вскоре кровавый след исчез. А ещё через десяток шагов они упёрлись в развилку.

— Юрген, бери Троя, Рагиро и двух полосатых. Идите направо. Ищите убийцу. Считайте шаги. Если через три сотни след не появится: возвращайтесь сюда и идите за нами. Понял?

Высокий тевтон, что так умело засаживал ей полночи, невозмутимо кивнул головой и, сделав знак рукой своей части отряда, двинулся направо — в узкий лаз, что спускался всё ниже и ниже.

Невенка проводила их взглядом и махнула оставшимся. Шли молча, тяжело дыша друг другу в затылки.

Полбутылки вина легли на оставшееся в мочевом пузыре вчерашнее пиво.

«Поссать с утра ещё не довелось, ещё три шага и я обмочусь», — поняла девушка.

Приметив справа низенькую арку, она негромко присвистнула и отряд остановился как вкопанный.

— Ждать, блядь, — вот и всё, что она смогла сказать своим бойцам.

Девушка влезла внутрь небольшого склепа, дрожащими руками спустила кожаные штаны, и, присев возле каменного саркофага, пустила мощную струю, не в силах сдержать глубокий вздох облегчения.

Едкие смешки, сопровождаемые немецкими словечками, приветствовали журчащие ручейки льющейся мочи.

— Содомиты тевтонские, — Невенка почувствовала колющие спазмы:теперь и желудок требовал немедленного облегчения.

Разрывая руками плотные завесы пыльной паутины, девушка попыталась найти более укромное местечко. На корточках, со спущенными штанами она пробралась за древний саркофаг и, заткнув оба уха ладонями, расслабила мышцы живота. На некоторое время все тревоги и стыд пропали: Невенка испытывала лишь облегчающее чувство очищения.

«Курва матка, у меня нет с собой ни одной завалящей бумаженции!» — стыд снова коснулся её своим шершавым щупальцем.

«Хотя нет: в кармане её потёртой бригантины спрятан малюсенький молитвенник. Пара вырванных страниц не пошатнут её веру в Господа».

Однако ж всё пошло не так: слово Божье не замаралось, а задница девушки осталась неподтёртой — тревожный шум заставил её приоткрыть уши.

Со стороны подземного тоннеля, где ждал её отряд, донеслись звуки ожесточённой возни. Что-то трещало, булькало и смачно чавкало. Потом послышались крики. Пронзительные вопли, исполненные ужаса.

Она с трудом натянула узкие кожаные штаны и, пригибаясь под низкими сводами погребального склепа, бросилась прочь. Руки метнулись к перевязи на груди.

«Проклятье, она оставила свой меч швейцарцу, когда полезла облегчаться в этот вонючий склеп».

Она вырвалась из плена пыли и паутины и распрямилась. В её объятия упал гвардеец; швейцарец пытался что-то сказать, обхватив женскую шею, но из его раскрытого рта вылетали лишь кровавые сгустки, пачкая лицо девушки.

В грудь упёрлось что-то твёрдое. Умирающий пихал ей рукоять её меча. Она схватила оружие, оттолкнула солдата и бросилась вперёд.

Её воины хаотично топтались в коридоре: бойцы бестолково толкались, размахивали факелами и клинками, пытаясь поразить воздух.

— В кучу, блядь! — взвизгнула инквизитор.

Её послушались: бойцы сгрудились посредине подземного прохода, трёхцветный ёжик ощетинился шипами и топориками алебард.

Невенка протиснулась вперёд к паре бойцов, нацеливших стволы винтовок в темноту коридора.

— Оно убило троих, — сказал один из швейцарцев, указывая вперёд полыхающим факелом.

Два воина лежали ничком, неестественно вывернув конечности. Третий лежал на спине, и у него отсутствовало лицо. Его откусили, словно бы какому-то огромному зверю не понравилось выражение солдатской физиономии.

Огромному Зверю.

На долю секунды в сознании девушки мелькнула картинка: в сказочном лесу перед гигантским зверем стоит высокая обнажённая женщина и её роскошные красные волосы прикрывает вязаная красная шапочка.

Большой Серый Волк.

Вот, кто убил Папу римского и разорвал швейцарских гвардейцев.

Клац, клац, клац, клац.

Что-то надвигалось на них из темноты и мрака.

Клац, клац. Клац, клац.

Кто-то шёл прямо к ним, стуча когтями по плитам катакомб.

Большими острыми когтями.

Невенка передумала брать эту тварь в плен.

— Огонь!

Два автоматных ствола изрыгнули во мрак огненную порцию свинца, способную повалить тираннозавра. Когда грохот утих, а пыль, бывшая несколько веков назад мужчинами и женщинами, вновь легла на древние плиты, что-то прилетело из темноты и, смачно чавкнув, приземлилось у их ног.