Кого не взяли на небо

— Посмотри вокруг, сержант, тебе это ничего не напоминает?

Монакура Пуу внимательно оглядел улочку и судорожно сглотнул:

— Но этого не может быть. От слова «совсем», — глухо, чтобы не услышали остальные, пробормотал сержант.

— Однако ты, походу, прав. Это именно то место: городок зачумлённых зомби. Но причём тут контракт и ветхий шутер нашей молодости? Кто-то, мать его, троллит нашу историю, обращая атмосферную сагу в примитивную реалРПГ.

Порывы холодного резкого ветра разорвали ткань серых туч, скрывающих чёрное небо, словно жадные руки насильника, рвущего ночную рубашку на теле беззащитной девы. Серп луны, похожий на жёлтую головку протухшего сыра, осветил остроконечные черепичные крыши мёртвого города. В его бледном свете наёмники увидели очертания высокой женской фигуры, что застыла внизу, подняв лицо к тёмному небу, по которому летели клочья серых облаков.

— Mitternacht ist gekommen — die Zeit der Alptraume, — хрипло объявила Соткен.

— Все сюда, ко мне, — приказала Йоля.

Спускаться вниз оказалось намного проще: вскоре все четверо уже стояли внизу, подле своей предводительницы, застывшей на месте, точно статуя.

— Расклад такой, мои хорошие, — хмуро сказала им предводительница, — Мы с вами вляпались в говно. В огромную кучу отборного говна. Теперь от всех нас зависит, сможем ли мы с честью выбраться из этой западни, или погибнем. Сейчас я вам вкратце объясню, что случилось.

— Погоди, Йоля, у меня сейчас мочевой пузырь лопнет, я быстро.

Соткен метнулась за угол обветшалого здания, задирая на ходу сарафан. Через пару секунд из-за угла донеслось чётко различимое, русское, и на грани истерики:

— Ёптвоюмать, что это за херня?

Йоля вопросительно подняла брови; Скаидрис скинул капюшон, упёр в щёку приклад калаша и направился к злополучному углу. Монакура Пуу проводил его долгим взглядом прищуренных глаз и сплюнул сквозь дыру в передних зубах.

Лив завернул за угол и оказался в узком проулке, вроде тех улочек по которым они пробирались, пока не наткнулись на баррикаду. Он знал, что увидит за углом: узкую улочку, фахверковые разваливающиеся дома, распахнутые ставни, пронзительно скрипевшие ржавыми петлями; гнилые доски, загромождающие улицы и трухлявые балкончики, собирающиеся обрушиться вниз, на головы проходящих внизу.

И знак.

На мокрой брусчатке алой звездой пылала огненная пентаграмма: пять острых лучей, заключенные в круг, резали глаза и сумрак вокруг.

Соткен осторожно приближалась к сатанинской звезде, держа на изготовку штурмовую винтовку.

— Что это за херня? — вновь вопросила женщина в багряном сарафане.

Скаидрис уже ни на секунду не сомневался в том, что он прекрасно знает «что это за херня». Он молча бросился к Соткен, пытаясь схватить её за руку и оттащить прочь от пылающего знака. Лив почти дотянулся до женщины, но тощие ноги в рваных кедах разъехались на мокрых булыжниках, и тру-метал плюхнулся на задницу.

— Нет, Соткен, стой, — безнадёжно крикнул он в голос и обречённо закрыл глаза, сжимая в побелевших от напряжения пальцах приклад штурмовой винтовки.

Соткен, словно крыса, последовавшая на зов дудочника, осторожно ступила в пылающий алый круг. Пентаграмма исчезла; сзади загрохотал некий скрытый механизм; частокол заострённых брёвен взметнулся из-под земли, ломая средневековую брусчатку и отсекая двух горемык от прочего мира.

* * *

Монакура Пуу, припав на одно колено, осторожно высунул дуло калаша за угол, туда, во мглу узкого проулка, куда отправились бойцы. На его   соломенную макушку легло дуло «Диемако» — Аглая прикрывала сержанта. Тёмная улочка пустовала: Скаидрис и Соткен бесследно исчезли.

— Бойцы исчезли, — доложил сержант, обращаясь к госпоже лейтенанту.

— Выкладывай, тёть, что за хрень тут творится, — потребовала Бездна, — Ты же сама хотела нам сказать.

— Теперь на это нет времени, — йолины красиво очерченные ноздри широко раздувались, из под мокрых волос, прилипающих к лицу неровными прядями, блестели широко распахнутые глаза с огромными, неестественно расширенными зрачками, — Мы должны выполнить условия контракта. И спасти наших воинов. Если повезёт.

* * *

— Надеюсь хотя бы на «Кошмар», — сказал Скаидрис, протягивая Соткен две ручные гранаты, — Если «Травма», то нам, скорее всего, пиздец.

Лив подвернул рваные джинсовые штанины и аккуратно заправил внутрь болтающиеся шнурки на кедах:

— Целься в голову, стреляй одиночными, следи за летающими на мётлах ведьмами — они самые опасные. Когда зажжётся следующая пентаграмма, а мы будем всё-ещё живы, не торопись: отдохнём, перекурим и лут соберём. Поняла?

— Nein ficken, — мотнула головой Соткен; демонические рога, в которые были старательно уложены её роскошные волосы, угрожающе качнулись, — Мы сошли с ума, малыш?

— А ты чувствуешь себя сумасшедшей? — спросил Скаидрис.

— Nein ficken, — снова мотнула головой кривушка, — Однако что это за глюки?

— Сдвиг реальности, тащемта, — важно ответил лив, — Мы попали в другое измерение, альтернативную вселенную, но нам повезло: я отлично знаю это место. И времени на рассуждения у нас нет: если мы не придём к ним, они придут к нам.