Кока

Угостив Гольфа печеньем, Кока сказал ему, чтобы тот не забывал: всякий мужчина по природе – охотник-добытчик, а охотиться можно на всё: на чины, власть, деньги, баб, наркоту, еду и питьё, квартиры, дома и всё другое. Можно быть научным стервятником – добывать и присваивать чужие мысли и идеи. Милицейский добытчик охотится на всё, что шевелится и имеет бабки. Художники воруют друг у друга свет, цвет, краски, навыки. Продавцы охотятся на покупателей, а те – на товары. Писатели и поэты сетями ловят слова и сюжеты, придают им вид и смысл, ведь книга есть разговор с умными людьми, а место встречи – голова читателя…

Как-то мартовским днём они сидели за чифирём.

Уже поиграли в города. Не позволяя зэкам скучать, Кока, как обычно, подкинул им тему: откуда взялись глаза? Все живые существа видят этот мир по-разному, ведь у всех разное строение этого органа, от глазных пятен у медузы до телескопной зоркости орлов, от перископов хамелеона до чёрно-белого мира собак. У игуаны, например, есть в черепе, сверху, третий недоразвитый глаз, он различает только свет и тьму, но этого достаточно, чтобы успеть сбежать, когда сверху накрывает тень хищника. А вот сова почему-то обделена глазными яблоками, из-за чего ей, бедной, приходится постоянно крутить богатой башкой, зато крутить может чуть ли не на триста шестьдесят градусов.

– И вообще, человек появился на свете благодаря орламягнятникам! – подал Кока новый тезис, поясняя, что в давние времена хищные птицы – орлы, беркуты, соколы – терроризировали обезьян, живших на деревьях, обезьянам приходилось часто прыгать с ветки на ветку, спасаясь от хищников, и чтобы оценивать расстояние, у них развилось бинокулярное зрение, глаза съехались вперёд на мордочках, но спины оставались незащищёнными, и мартышки стали сходить с деревьев, сбиваться в стаи, чтобы вовремя оповещать друг дружку об опасности, а там уже и до совместного труда и охоты недалеко.

– Я видел таких огромных орлов в Марокко! Страшные звери! Живут в скалах, на огромной высоте. Сидят целый день нахохлившись, о чём-то думают… Птенцов по два года от себя не отпускают!

– Где это – Марокко?

– Около Израиля?

– Под Сирией!

Никто, кроме Гольфа, не знал, где страна Марокко, пришлось рассказывать о поездке туда с одной барышней на две медовые недели. Это древняя страна. В восьмом веке у них в городе Фесе был первый в мире университет с ректором-женщиной! В Марракеше – мечети, медресе, жизнь бьёт ключом, но есть и трущобы, в которых нет улиц. Арабы перебрались через Гибралтар, научили дикие иберийские племена кухне, танцам, музыке. Вместо спасибо испанцы выгнали их, а хитрые французы завоевали Марокко и правили там пару веков, поэтому сейчас все знают французский, и любой мусорщик с тележкой верблюжьего дерьма шамкает беззубым ртом, уступая тебе дорогу: “Силь ву пле, месье!..”

Тихая, мирная, не в пример другим, арабская страна, королевство, граничит с Алжиром с запада и с Мавританией – с юга. Кто про неё слышал или видел по ТВ?.. А почему мирная?.. А потому, что все под кайфом – ни бунтовать, ни хорохориться, ни дома взрывать никому не хочется, даже бородатых моджахедов мало: французы научили берберов бриться, а за подозрительными бородачами в чалмах охотится гвардия короля. Гид рассказывал, что в трущобах Мараккеша как-то выловили обкуренного в дупель англичанина, который две недели плутал там, ночевал где попало, а после ареста шумел в полиции, почему его задержали, ведь он был в раю, это были самые лучшие дни в его жизни.

В горах Атласа растёт главная шмаль. А центр – город Кетама, это гнездо, точка сбора. Кстати, и модный зимний лыжный курорт! Там, в горах, на законы короля всем плевать, все живут за счёт гашиша.

– А хороша хоч шмаль? Краще нашои? – завистливо спросил Рудь.

Ничего, курить можно, но самый лучший первяк марроканцы оставляют себе на курево, его не купить просто так. Когда Кокину группу повезли на экскурсию в синий город Шифшаун (где все дома выкрашены синей и голубой краской), то выяснилось, что в этих сине-голубых прикольных домах живут не только арабы-аборигены, но и приезжие хиппи со всей Европы: там тепло, хорошо, уютно, круглый год плюс двадцать пять, а средняя зарплата аборигенов – сто долларов, поэтому хиппи за малые деньги может дёшево жить там и курить сколько хочет.

А в древнем городе Мекнесе видели дворец чокнутого султана, где фасад изукрашен изображениями конопли. Вообще, этот султан, Мулай Исмаил Самин Рашид, видимо, сошёл с ума в прямом смысле: побывав во Франции и увидев Версаль, он приказал построить у себя, в сердце ислама, в пустыне, в Мекнесе, дворец – копию Версаля, что и было рьяно исполняемо до его смерти, а потом заброшено. Рядом с недостроенным Версалем – поселение, где жили полтысячи султанских жён с детьми, числом до семисот…

– На хрен кому надо полтысячи жён и семьсот детей? Тут с одной не справиться! – искренне удивился Тёща.

– Тёщ тоже небось где-нибудь недалеко держал в загоне!

– На то и султан, храни его Аллах.