Кокаиновые короли

Связь наркобаронов с сандинистами затмила даже тот факт, что всех боссов Медельинского картеля впервые обвиняли вместе. В центре обсуждения оказалась политика, а на наркоторговцев никто не обращал внимания. Их описывали по-разному: как «часто упоминаемых колумбийских кокаиновых баронов» и «крупных торговцев кокаином из Колумбии». Один из заголовков того времени в «Нью-Йорк Таймз»: «США ОБВИНЯЮТ МАНАГУА В ПРИЧАСТНОСТИ К ТОРГОВЛЕ КОКАИНОМ». В этой статье ни об Очоа, ни об Эскобаре не было написано ни слова, вплоть до девятого абзаца, к тому же Эскобара ошибочно назвали никарагуанцем. Интерес к делам Медельинского картеля затерялся среди политических игр.

17. Суровые времена

Из-за убийства Родриго Лары Бонильи впервые за историю существования Медельинского картеля кокаиновым боссам пришлось уехать из страны. А проблемы в Никарагуа стали симптомом куда более серьезного недуга. В течение трех месяцев после убийства все начинания картеля заканчивались крахом.

Хуже всего было то, что их действия опозорили Колумбию и нанесли непростительное оскорбление президенту. До трагедии с Ларой Бонильей в стране еще ни разу не убивали чиновников такого уровня. Это был возмутительный акт беспредельной дерзости, и Белисарио Бетанкур не мог проигнорировать случившееся.

К тому же наркоторговля запятнала репутацию Колумбии на международной арене. Бетанкур хотел поднять авторитет своей страны в Латинской Америке, но колумбийские наркотики были единственным предметом обсуждения на межамериканских встречах. Теперь Бетанкура заклеймили как главу страны, в которой наркобароны убивали министров.

Убийцы жестоко расправились с Ларой Бонильей, переступили черту. Колумбия наконец-то осознала, что Медельинский картель – враг всем, а его боссы – безжалостные головорезы, которые подрывают государственные устои. Уже никто не говорил, что незаконный оборот наркотиков – это происки капиталистов и проблема США, а не Колумбии. Эпоха политического тщеславия Пабло Эскобара и Карлоса Ледера закончилась.

Согласно указу Бетанкура от 1 мая о военном положении, обвиняемые в наркоторговле должны были предстать перед военным судом без права освобождения под залог. Им грозили длительные тюремные сроки без возможности досрочного освобождения. Полиция получила масштабные полномочия по проведению обысков, изъятиям и арестам. Они могли задерживать и допрашивать кого угодно, даже не имея достаточных оснований, и изымать разрешение на ношение оружия у любого подозреваемого в незаконном обороте наркотиков. Именно эти меры позволили арестовать Фабио Очоа.

В течение нескольких дней в тюрьму попали сотни подозреваемых в причастности к наркоторговле. Полиция обыскала более ста зданий, предположительно принадлежащих картелю. Самолеты, автомобили, грузовики и другое имущество наркоторговцев конфисковывали по всей стране.

В Медельине полиция провела обыск в одной из квартир Пабло Эскобара и обнаружила его записную книжку на диване рядом с телефоном. Но самого Пабло кто-то предупредил, и он успел скрыться.

Полиция совершила обыск «Газиенды Лос Наполес», перевернула все вверх дном в его роскошном особняке. Через пару недель колумбийские зоозащитные организации пожаловались, что животные в зоопарке Эскобара голодают. Зоопарк национализировали и вновь открыли для туристов. Каменщики и скульпторы закончили работу над бронтозавром[46], которого Эскобар хотел сделать центральной фигурой тематического парка.

Карлос Ледер тоже лишился любимой игрушки. Персоналу в «Посада Алемана» не платили с тех пор, как он уехал в джунгли после приказа Лары Бонильи о его экстрадиции в сентябре прошлого года. Сотрудники, которых было около двухсот, массово покидали место работы, и его тигры остались без еды. Животные привыкли питаться свежайшей кониной из поголовья конюшен Ледера. Общество защиты животных вскоре выделило средства на питание тигров. Поместье быстро пришло в упадок. Бунгало и хозяйственные постройки пострадали от дождей и пожара. Уцелела лишь фигура Джона Леннона, которая служила единственным напоминанием о былой роскоши.

Барри Сил узнал, что большинство членов картеля решили скрыться до лучших времен в Панаме. Эта страна подходила по многим причинам, наркоторговцы чувствовали себя там как рыба в воде. С 1970-х годов они начали создавать в Панаме фиктивные компании и отмывали деньги через местные банки. Боссы часто проводили там сходки или просто отдыхали на курортах, расположенных на ее территории, а перелет в Панама-Сити из Медельина занимал меньше часа.

Но главная причина состояла в том, что у картеля в Панаме были влиятельные друзья. Генерал Мануэль Антонио Норьега[47] – главнокомандующий Сил обороны Панамы – являлся самым могущественным человеком в стране, который мог назначать и свергать президентов по своему желанию. Дружба с таким человеком открывала в Панаме все двери.