Коко

Наутро ни Пумо, ни Мэгги, спеша каждый по своим делам, не заглянули в «Нью-Йорк Таймс» и ни одному из них не пришло в голову остановиться и пробежать глазами заголовки газет в киосках. «Зверское убийство директора библиотеки», – сообщала «Пост» с не бог весть какой достоверностью. «Ньюс» выбрала заголовок в духе Агаты Кристи «Убийство в библиотеке». Оба таблоида выделили половину первой полосы портретному снимку доктора Антона Майер-Холла – высокого бородача в двубортном костюме. Доктор Майер-Холл, директор Проектов публичных библиотек Нью-Йорка и сотрудник библиотеки с 24-летним стажем, был найден убитым в секции стеллажей книгохранилища библиотеки на пятом этаже, вход в которое разрешен только библиотечному персоналу. Предполагалось, что доктор зашел в хранилище, чтобы сократить путь к своему кабинету, где он планировал встретиться с директором рекламного отдела библиотеки Мей-Лан Хадсон. Мисс Хадсон и ее помощница Адриана Ло, проходя тем же сокращенным маршрутом, встретили постороннего на выходе из книгохранилища, где они затем обнаружили тело доктора Майер-Холла, убитого несколькими минутами ранее. Неизвестный, описанием внешности которого обладает полиция, разыскивается для дачи показаний. Газета «Таймс» предлагает своим читателям уменьшенную фотографию и подробную схему места происшествия со стрелками и крестиком, которым отмечено место обнаружения тела.

4

Чего ты боишься?

Боюсь, что я сам его выдумал. И что его лучшие идеи – от меня.

Ты боишься, что он стал воплощенной в жизнь идеей?

Он есть воплощение своей собственной идеи.

Как попал в Бангкок Виктор Спитальны?

Очень просто. В аэропорту он нашел солдата, согласившегося расстаться со своим бейджиком и проездными документами ради того, чтобы вместо Бангкока отправиться в Гонолулу. Таким образом то, что рядовой Спитальны отправился в Гонолулу на рейсе 206 «Эйр Пасифик», доказывало все – не только билеты, но и списки регистрации, списки поднявшихся на борт пассажиров, схемы их рассадки, заполненные в полете, и посадочные талоны. Достоверно установлено, что рядовой первого класса по имени Виктор Спитальны шесть дней проживал в одноместном номере отеля «Ланай» стоимостью, эквивалентной двадцати американским долларам за ночь, и самолетом компании «Эйр Пасифик», рейс 207, вернулся во Вьетнам, прибыв в 21:00 7 октября 1969 года. Также неоспоримо и то, что рядовой Спитальны летал в Гонолулу и вернулся оттуда именно в то время, когда он якобы пропал в разгар уличных беспорядков в Бангкоке.

Наконец, РПК по имени Майкл Уорланд, заявивший о потере всех своих документов, признался, что утром 2 октября 1969 года он познакомился и разговорился с РПК Виктором Спитальны, который предложил ему обменяться местами на период отпуска обоих. Когда 8 октября он не обнаружил РПК в аэропорту, он сдал свои вещи в камеру хранения и вернулся в расположение своей части. Когда раскрылся обман, рядовой Спитальны был внесен в список находящихся в самовольной отлучке.

Что все это дало Спитальны?

Большой выигрыш во времени.

А зачем Спитальны хотел отправиться в Бангкок вместе с Денглером?

Он все спланировал заранее.

Что произошло с девушкой?

Девушка исчезла. Она бросилась бежать сквозь разъяренную толпу в Патпонге, показывая ладони в крови, пролитой еще там, в пещере во Вьетнаме, и, невидимая, годами бежала через весь мир, пока ее не увидел я. И тогда я начал понимать.

Что понимать?

Что она вернулась просто потому, что вернулась.

Тогда почему ты благословил ее?

Потому что, раз уж я увидел ее, значит, я тоже вернулся.

17. Коко

1

Из окна многоквартирного дома на другой стороне Вест-Энд-авеню ему кивнула старушка, и он помахал ей в ответ. Швейцар в нарядной серо-синей форме с золотыми эполетами тоже встретил его взглядом, но куда менее дружелюбным. Швейцар, знавший Роберто Ортиса в лицо, не пустит его, хотя ему просто необходимо оказаться внутри. Перед его глазами до сих пор стояли фотографии из Я-Тука, которые он просматривал в библиотеке, и черная темень в центре этих фотографий, бросавшая его в дрожь и толкавшая его внутрь, к спасительной гавани, которая находилась внутри.

– Да вы в своем уме? – возмутился швейцар. – Вы сдурели, что ли? Сюда нельзя!

Но мне надо войти сюда.