Коко

– Книжки, – поправила Мэгги: она сохранила ясные воспоминания о французских детских книгах, которые оба родителя читали Мэгги в раннем детстве.

– Знаешь, как сейчас помню фразу из одной из них – король Бабар говорит: «Сказать по правде, воспитывать свою семью так нелегко».

– Ну, вы-то с этим хорошо справились, – сказала Мэгги.

– Хотелось бы чуточку получше.

– Ну, я была лишь самой маленькой из ваших семей, – Мэгги улыбнулась поверх разделявшего их ряда стульев и погладила пухлую ладонь старика. – Я уже много лет не вспоминала об этих книгах. Кстати, где они?

– Я храню их.

– Когда-нибудь я их заберу, хорошо? – Теперь они оба улыбались. – Всегда любила мать.

– Вот видишь? Еще одна опекунша.

Мэгги от души рассмеялась, и если бы Пумо видел ее в этот момент, он бы сказал, что она начала левитировать.

– Знаешь, я бы никогда не стал настаивать на том, чтобы ты следовала каким-то моим замыслам, – сказал генерал. – Если решишь выйти за старого солдата, я порадуюсь за тебя. Я просто хочу, чтобы ты знала, что ты была его опекуном, а станешь ему еще и женой.

Мэгги показалось, что это уже слишком, и она повернула разговор в более безопасное русло.

– Я даже сейчас могу напеть песенку слонов. А ты ее помнишь?

Генерал кивнул гладко выбритой властной головой. Мэгги была очень благодарна ему за то, что он хотя бы познакомился с Тиной Пумо, и пообещала себе, что непременно представит генералу любого мужчину или мужчин, которые станут ей дороги.

– Единственное, что я помню, – то, что эта песня, должно быть, совсем древняя, – он улыбнулся и продолжил: – Из тех времен, когда жили мамонты, – заявил он с видом долгожителя, видевшего мамонтов живьем.

Мэгги напела песенку из мультфильма «Король Бабар»: «Патали ди рапато, Кромда кромда рипало, Пата Пата, Ко ко ко».

– Это первый куплет. Второй и третий не помню, помню только, что концовки у них такие же: «Пата пата, Ко ко ко».

Как только она пропела эти слова, Мэгги поняла, что вернется на Гранд-стрит.

5

Примерно в то же самое время, когда Тина Пумо нажал кнопку открытия входной двери, а Мэгги Ла поднималась по ступенькам к станции метро „Сто двадцать пятая улица“, задаваясь вопросом, прошло ли у Тины инфантильное настроение, Джуди Пул, намереваясь серьезно поговорить с Пэт Колдуэлл, набирала номер ее телефона. Джуди вообразила себе, будто Пэт Колдуэлл с большой долей вероятности именно тот самый подходящий в мире человек, с которым можно вести серьезный разговор. Пэт не перемывала косточки другим, как это делали большинство знакомых Джуди, да и она сама. Джуди объясняла это «эффектом раскрепощенности» вследствие того, что Пэт родилась наследницей огромного состояния и выросла кем-то вроде покинувшей привычную среду принцессы, то и дело притворяющейся бедной. Пэт Колдуэлл родилась гораздо богаче, чем даже Боб Банс, и Джуди считала, что, родись она сама с такой огромной серебряной ложкой во рту, ей бы тоже не составило труда так бесхитростно скрывать это. Очень богатые люди – едва ли не самые убедительные либералы. А Пэт Колдуэлл знала Джуди уже более десяти лет, с тех пор как Майкл и Гарри Биверс демобилизовались; они были идеальной четверкой – так думала Джуди. Или же могли бы быть таковыми, не будь Гарри настолько неуверенным в себе. Гарри почти разрушил их дружбу. Он не нравился даже Майклу.

– Все из-за Я-Тука, – сказала она Пэт, как только женщины заговорили. – Знаешь, кого они мне напоминают? Мужчин, сбросивших бомбу на Хиросиму. Тех, кто впоследствии расклеились и окончательно спились. Они позволили этому испытанию взять верх над собой: почти как если бы они ожидали, что их накажут за содеянное.

– Гарри никогда не ждал, что его накажут, – возразила Пэт. – Но он не ждал, что его вообще могут наказать за что-либо. И не стоит быть слишком строгой к Майклу.

– Раньше я пыталась, – ответила Джуди. – А теперь не уверена, что стоит продолжать.

– Ох!..

– Ну, а вы-то развелись.

– Лично у меня были на то причины, – сказала Пэт. – Причины вдобавок к причинам. Причины внутри причин. Вряд ли тебе будет интересно все это выслушивать.

Джуди было бы очень интересно – Майкл как-то высказал предположение, что Биверс поколачивает жену, – но она не могла вот так просто взять и спросить в лоб.

– Майкл звонил из Бангкока, – немного помолчав, сообщила она. – И я повела себя просто отвратительно. Ненавижу себя, когда я такая. Даже сказала ему, что иду обедать с другом.

– Понимаю, – сказала Пэт. – «Кот из дома…»

– Боб очень милый, очень преданный, очень стабильный человек, – заговорила Джуди, как бы защищаясь. – Мы с Майклом не были по-настоящему близки с того дня, как умер Робби.

– Понимаю, – повторила Пэт. – У тебя с этим твоим другом серьезно?