Коко

Не в силах больше игнорировать свой голод, Гарри отправился в магазин на Девятой улице и купил сэндвич с куриным салатом и банку пепси. Однако вернувшись в квартиру, он осилил лишь половину сэндвича: горло его будто закрылось и тело не позволило откусить еще хотя бы кусочек. Гарри завернул оставшуюся половину сэндвича и убрал в холодильник.

Что бы он ни делал – все казалось ему наполненным особым смыслом, преисполненным значения, словно серии сцен из фильма.

Когда Гарри вышел из кухни, вокруг него в вихре торжества закружились воображаемые обложки журналов в аккомпанементе громкой торжественной музыки: его портреты, его имя. От предвкушения даже захватывало дух.

6

Перед тем как спуститься на улицу за такси, Гарри позволил себе рюмочку «Абсолюта». Бутылка лежала в морозильной камере, и водка скользнула в горло, как пуля из ртути. Он закрутил пробку и вернул бутылку в морозилку.

Спускаясь в лифте один, он достал из кармана расческу и прошелся ею по волосам.

На Девятой авеню он поднял руку, и такси, перескочив две полосы, притормозило рядом. Замки дверей открылись с громким щелчком. С этого момента начиналась последовательность выверенных и эффективных шагов. Гарри устроился на заднем сиденье и дал указание водителю.

Машина двигалась по Девятой авеню, все вокруг казалось четким, словно в стоп-кадре. В высоких окнах отражалось задрапированное тяжелыми облаками небо. Над крышей машины Гарри внезапно услышал громкое и торопливое хлопанье крыльев.

Он вышел из такси на пустынный тротуар и посмотрел на юг через оживленную Кэнал-стрит на квартал, в котором располагалась арка. Толпа людей с маленькими детьми и хозяйственными сумками свернула с Кэнал-стрит на Бауэри-стрит. Затем другая небольшая группа молодых китайцев в костюмах и пальто вышла из Манхэттенского сберегательного банка и также направилась по Бауэри-стрит. Через несколько секунд вторая группа обогнала первую и прошла мимо арки, даже не обратив на нее внимания. Внезапно все планы показались Гарри бессмысленными, а меры предосторожности – излишними: он прибыл на час раньше, и все, что ему нужно сделать, – зайти в арку и спрятаться на лестнице.

Он невольно сгорбился, словно защищаясь от нелепой мысли, как от холодного ветра. Мысленное представление действия помогает воплотить его в жизнь. Приготовления сами по себе были этапом поимки Коко, важным звеном в цепочке событий.

Гарри рысцой проскользнул между стоящими в пробке машинами и выскочил на Второй этап своих приготовлений – на островок безопасности к северу от Конфуций-Плаза. Отсюда ему открывался вид на весь квартал между Кэнал-стрит и Байярд-стрит, однако его самого мог видеть каждый, кто случайно посмотрит на другую сторону улицы. Гарри немного отошел от дальнего края островка. Бизнесмены-китайцы дожидались зеленого света у перехода через Байярд-стрит, а семья с детьми и полными хозяйственными сумками в этот момент пробиралась мимо арки. Никто не стоял, делая вид, что читает меню на дверях ресторанов, за окнами зданий не было видно лиц.

Когда светофор переключился, Гарри перебежал обратно через Бауэри и нырнул в арку: начался Третий этап.

Сейчас арка показалась лучше, чем помнил Гарри, – темнее и тише. Одинокая старушка бродила между магазинчиками. Покупателей сегодня еще меньше, чем два дня назад. Лестница, сбегающая на нижний уровень, казалась почти незаметной, и когда Гарри заглянул в ее пролет, то с удовлетворением отметил, что лампочка внизу перегорела и никто ее не заменил. Нижний уровень арки освещался лишь слабым светом из окон парикмахерской.

Быстрым взглядом он проверил дальний конец арки. С крыльца многоквартирного дома на него посмотрел худой китаец в пижаме, а затем ретировался в подъезд.

Четвертый этап начался у цокольного этажа Конфуций-Плаза. Несколько китайцев в пуховиках пересекли площадь и вошли в офисное здание за спиной у Гарри, не обратив на него никакого внимания. Среди деревьев и кустиков на площади стояли полдюжины бетонных скамеек. Гарри выбрал ту, с которой он мог бы видеть арку постоянно.

Время от времени прямо перед ним останавливался грузовик, перекрывая обзор, однажды фургон припарковался прямо перед аркой. Дожидаясь его отъезда, Гарри взглянул на часы: двадцать минут третьего. Он потрогал карман пальто в надежде нащупать нож – карман показался ему пустым. На лбу обильно выступил пот, струйки потекли к бровям. Он сорвал с руки перчатку и сунул руку в карман – ножа не было.

Мимо проносились в машинах люди, указывали на него пальцами, смеялись и оставляли его позади, спеша на вечеринки, приемы, интервью…

Он потыкал пальцами в дно кармана и обнаружил прореху в подкладке. Ну конечно же, карманы были дырявыми: пальто восьмилетней давности, чего же ты хотел? Нож преспокойно лежал внутри подола, бесполезный сейчас, как зубная щетка. Гарри протолкнул его достаточно близко к прорехе, чтобы просунуть пальцы и нащупать. Ряд стежков лопнул, и прореха расширилась. Он ухватился за нож, вытянул его и переложил в левый карман.